Напоследок расскажу вам историю из старинных девяностых, дураками названных «лихими». Они вправду были лихи, но по единственной причине – мы были молоды. И это прекрасное время ушло, и осталось, как говорят в седьмом, если не ошибаюсь, классическом грузинском тосте, – сладким воспоминанием.

Когда-то событием стало, что Москва «прозрела» и перестала по вечерам уходить в глухую темноту, стали подсвечиваться фасады домов в центре. Потом с улиц стали исчезать проститутки; помню, как-то созваниваемся с Димой Федоровым, договариваемся поужинать в «Старлайте», а потом прогулялись до Арбата – так ведь Садовое было уставлено девахами, и это никого не удивляло! Мы шли, травили истории, троллили вечер, и вдруг перед нами из подъезда к проезжей части прошел человек, несший кошку – так мы чуть со смеху не умерли: в окружении б...ей трудно было бороться с впечатлением, что он нес зверя выполнять чью-то извращенную страсть.

В те времена вечера после матчей сборной становились прекрасными вечеринками, ведь практически полностью состав собирался из легионеров; парни были разбросаны по разным концам Европы, практически не виделись, не видели старых друзей, даже не общались особо – мобильная связь оставалась роскошью. Наутро все разлетались по своим клубам, а ночью, конечно, спать было незачем.

В сборной было две основные компании, естественно – старики и молодежь. Мы пришли в профессию, когда поколение Карпина и Онопко уже состоялось как звезды, и постепенно сдружились с теми, кто представлял следующее поколение: оно еще и не разъехалось к тому же поначалу, они смотрели ФК, и и мы дружили. Излюбленным местом встреч был клуб «Солярис» в подвале гостиницы «Космос»; он был круглосуточный, место насиженное, а мы впридачу ко всему могли туда приезжать вечером с работы – телецентр-то на расстоянии, считай, вытянутой руки. Кроме того, неподалеку жил тогда человек, бывший едва ли не главным центром притяжения всей футбольной банды Москвы, защитник «Спартака» Рамиз Мамедов. Рамиз был удивительным человеком. Редко так бывает, чтобы человек, настолько гораздый на розыгрыши и каверзы, сам попадал в смешные ситуации с такой регулярностью. В этой связи в компании существовала старинная шутка, что Рамиз и Мамедов – два разных человека, которых неплохо было бы друг с другом познакомить. Кроме того, Рамиз мог ответить влет на любую шутку втрое круче. Я еще не был знаком с этой бригадой, но в воспоминаниях современников до меня дошел диалог, когда в большой мвшине несколько спартаковцев ехали почему-то в Загорск. Был июнь, «Детройт» пробирался к Кубку Стэнли, и все обсуждали «Русскую Пятерку», а в машине было как раз пятеро, и вот под разговор стали распределять роли, и никому не хотелось оказаться Козловым. Очередь Мамеда, а все уже разобраны – поймали парня... И тогда, секунду подумав, этнический азербайджанец Мамедов сказал: ок, я Айзерман!

Кстати, хочу сказать вам, любители позлословить: Рамиз с четырьмя командами был в Лиге чемпионов, посмотрите, сколько у него титулов. Это был выдающийся спортсмен, и мне жаль, что он с его лукавинкой не работает сейчас где-нибудь вторым тренером. Он был бы прекрасный второй.

Но бывало и свободное время! Это ведь в «Спартаке» Романцева, насколько я знаю, который все выиграл, родилась фраза: «За что мы любим футбол? За то, что после футбола!»
число комментариев:  15