— В предыдущий раз мы общались с тобой для предматчевой программки в начале прошлого сезона, незадолго до поездки в Неаполь. Нет ощущения, что это было даже не в прошлой, а несколько жизней назад?

— Точно, так и есть. Ощущение, что прошло очень много времени. Помню, тогда у нас был не самый светлый период.

— Как и сейчас, если судить по последним результатам… А впереди важнейший матч с ЦСКА. Можно сравнить это дерби с финалом?

— Да, ведь нам просто необходимо набирать очки. Это, по сути, последняя возможность спасти сезон. Мы опустились в таблице на четвертое место, но возможность исправить положение еще есть. Нужно этим пользоваться. К тому же играем дома.

Наши результаты в последнее время действительно не радовали. Но играли-то мы хорошо, часто лучше соперников! Самое время доказать, что мы достойны большего. Суперфиналом это не назовешь, ведь борьба здесь идет не за первое место. Но в плане шансов на серебро это будет ключевая битва.

— Заключительные два дня подготовки к дерби решено было провести в Тарасовке. В прошлом году команда заселилась на подмосковную базу как раз перед финалом Кубка России. Получается, это своеобразная экстренная мера накануне важных игр?

— Не все ребята из сегодняшней команды хорошо знакомы с этим местом. Но мне рассказывать о его важности и святости не нужно. Эта база хранит историю «Спартака». В том числе относительно недавнюю: ведь мы жили и тренировались там, когда стали чемпионами шесть лет назад. Мне всегда было комфортно в Тарасовке.

— За счет чего? Минусы базы очевидны — расстояние и пробки. А в чем ее плюсы?

— В атмосфере, в уединенности. Ты оказываешься за пределами Москвы, и ничто не отвлекает от работы. На базе не так много развлечений, и ты в любом случае проводишь больше времени вместе с остальными ребятами. Понятно, что не всем нравится ночевать там, в отрыве от семьи, но с точки зрения работы на базе классно. И сфокусироваться на игре получается, и команда становится сплоченнее.

— Мы уже упомянули о спаде результатов. Что случилось после зимних сборов и первых официальных матчей? Ведь мы так уверенно прошли в Кубке «Локомотив»…

— Все началось с домашней игры против «Урала», когда удача словно отвернулась от нас, и мы не смогли забрать три очка. После этого успешные матчи стали чередоваться с разочарованиями. И прежняя уверенность ушла. В чем именно причины — я не знаю. Может, в травмах. Я, например, пропустил из-за повреждения почти весь апрель. Тактика тоже менялась. Но говорю же: мы не выглядели плохо. Думаю, что сейчас очень важно сыграть «на ноль». Это поможет вернуть веру в себя, не допускать больше грубых индивидуальных ошибок.

— Атмосфера на стадионах тоже влияет? Тебе, наверное, особенно больно смотреть на пустые фанатские сектора.

— Это очень грустная тема. Я безумно скучаю по нашим болельщикам. Когда мы играли на заполненном родном стадионе, все соперники понимали, что они в нашем логове, что за нами вся красно-белая Москва. Теперь этого козыря нет. И команды выходят против нас словно на тренировочном сборе, им комфортно. Я очень тоскую по тем чувствам… Ты промахиваешься — и весь стадион вздыхает от досады. Ты забиваешь — и вся арена страстно радуется вместе с командой. Сейчас эмоции другие, глупо это скрывать. Конечно, мы по-прежнему мотивированы. Но факт в том, что полный стадион был нашей дополнительной силой, еще одним игроком.

— От нашего «логова» перейдем к обители «Зенита». За все годы, что ты играешь за «Спартак», мы ни разу не побеждали в Санкт-Петербурге. Хотя только в этом сезоне играли там трижды. Есть понимание, как сломать эту традицию?

— Я устал от этого, что тут сказать. Мы просто обязаны исправиться. Много говорить о «Зените» я не хочу. Это ведь даже не дерби. ЦСКА — да. Но не «Зенит». Это обычный соперник, к которому мы едем в гости с целью обыграть его, как любую другую команду.

— То есть матчи с армейцами принципиальнее?

— Лично для меня — конечно! «Зенит» хорош, снова выиграл чемпионат и заслуживает уважения за это. Но пора с этим заканчивать. Трофеи должны оставаться в Москве.

— При этом игры с «Зенитом» получаются в последнее время самыми конфликтными.

— А потому что «Зенит» нас больше не уважает. Мне не нравится, что доходит уже до прямых драк на поле. Я хочу побеждать их в футболе, а не в кулачном бою. Все это идет от неуважения. Сколько лет подряд они чемпионы?

— Пять.

— Вот и ответ. За пять лет они привыкли чувствовать себя выше «Спартака» и всех остальных. Но тем важнее для нас переломить это. Показать «Зениту», кто на самом деле лучший клуб в России, — такая цель дает запредельную мотивацию.

— Ты веришь, что мы способны сделать это в следующем сезоне?

— А иначе зачем я здесь? И все в «Спартаке» должны жить этой целью. О’кей, «Зенит», ты пять лет первый. Браво, ребята. Но всему есть предел. Я вернулся в «Спартак» помочь ему снова быть на первом месте. И никаких оправданий, если это не так, быть не может. Вот о чем нужно помнить всегда.

— Вернемся к делам нынешним. «Спартак» (надеемся — временно) опустился на четвертую строчку, но лично для тебя этот сезон уже стал самым результативным в карьере: ты отличился 23 раза.

— Персональные показатели у меня и правда хорошие. А ведь была травма, без нее могло быть еще больше голов. Мне уже 31 год, я не мальчик. И нужно работать еще усерднее, чтобы поддерживать необходимую форму. Но я делаю это не для того, чтобы просто много забивать, а чтобы выигрывать трофеи. И останавливаться на достигнутом не собираюсь. Сейчас я набрал хорошие кондиции, и даже жаль, что до конца чемпионата осталось всего три тура.

— Какая цель перед нами сейчас стоит?

— Стать вторыми. Считаю, мы заслуживаем этого. Первая часть сезона была классной. Теперь нужно доказать это в трех оставшихся матчах. Первый и самый значимый из этих финалов ждет нас в воскресенье.

— В гонке бомбардиров ты долгое время шел вровень с Малкомом, но за последние несколько туров бразилец ушел в отрыв. Тебя это огорчило?

— Нет, потому что все логично. Он играет за команду, которая идет на первом месте. И хотя мне Малком не по душе, я должен признать, что он чемпион и классный бомбардир. Но только в этом сезоне. Верю, что в будущем титул достанется «Спартаку». А мне будет уместно стать самым результативным игроком.

— Что из персональных рекордов и наград для тебя наиболее ценно?

— Думаю, то, что я стал самым результативным легионером за все годы существования лиги. Это большая честь. Я никогда не думал о подобной статистике, но когда твоя фамилия становится частью истории в таком ключе — это круто. Ведь в разные годы в России играли очень сильные футболисты.

— Прежний рекорд принадлежал Азмуну и Вагнеру Лаву. Причем бразилец сказал, что если бы остался в России на больший срок, ты бы его никогда не опередил.

— Может быть. Он был крутым игроком, черт его возьми! Когда я еще не пришел в «Спартак», все в Европе знали этого грозного форварда из ЦСКА, который часто отличался в еврокубках. Очень сильный футболист. Как и Азмун. Тем приятнее побить их достижение. У меня есть друг в «Байере»; недавно мы общались по видеосвязи, и Сердар подключился к разговору, поздравил меня с рекордом.

— И здесь уместно спросить о нынешнем уровне нашего чемпионата, ведь тебе есть с чем сравнивать.

— Сложный вопрос. Скажем так: сейчас другие времена. Просто давайте вспомним «Зенит» прежних лет: Иванович, Витсель, Данни, Халк. Это игроки высшего качества, уровня Лиги чемпионов. А «Спартак»? Луис Адриано, Зе Луиш, Глушаков в своей лучшей форме, Фернандо, потом Жиго…

Сейчас у нас молодая команда, большинству ребят только предстоит получить богатый опыт. Но сравнивать эти времена нечестно и неправильно. И нельзя этим оправдываться. «Спартак» в любом случае должен быть на вершине.

— Ты упомянул свой возраст. Как думаешь, сколько еще лет сможешь провести на высоком уровне?

— Мне кажется, я не выгляжу на 31, разве не так? И пока мое тело и мое здоровье позволяют, даже не хочу думать о каких-то временных рамках. Еще раз хочу отметить: в первую очередь мной движет желание выигрывать новые титулы.

— Игроков часто спрашивают, готовы ли они завершить карьеру в «Спартаке». С учетом твоего вклада в успехи нашего клуба этот вопрос особенно актуален.

— Я не знаю. Просто потому, что мне страшно думать о чем-то, связанном с окончанием, финишем. Сейчас я чувствую себя голодным до игры, до новых успехов. И какой смысл думать о конце карьеры? А если будущее сложится так, что «Спартак» станет моей конечной остановкой, я буду только рад.

— Перед твоим 200-м матчем на тренировку команды приехали легенды «Спартака». В том числе 96-летний Никита Павлович Симонян. Такие люди тебя вдохновляют?

— Безусловно, энергетика легендарных игроков прошлого значит многое. Было очень приятно увидеть на тренировке заслуженных спартаковцев. И после той встречи я даже не сомневался, что на следующий день смогу отличиться. Получилось своего рода финальное благословение. Они сказали: «В свое время мы достигли этой почетной отметки, а теперь настал твой черед».

Именно история — это то, что больше всего нравится мне в «Спартаке». Она отличает наш клуб от остальных. Загляните в наш музей: такие коллекции наград и реликвий просто не могут не вдохновлять и не мотивировать на новые победы! Зная такую историю, невозможно спокойно принимать неудачи сегодняшнего дня.

— Когда ты первый раз пришел в «Спартак» в 2014-м, клуб не был чемпионом на протяжении 13 лет. И только на третий сезон ты помог взять долгожданное «золото».

— Так ведь с Кубком России получилась похожая история! Я вернулся в 2021-м и услышал, что мы не брали этот трофей с 2003 года. Спустя год мы подняли его над головой. Внутри меня постоянно есть это желание побеждать. И я не собираюсь снова ждать титулов так долго.

— Кстати, после победы в Кубке России ты говорил о планах посвятить этому новую татуировку.

— Я бы с радостью. Но больше не осталось свободных мест на моем теле, просто не знаю куда ее набить. (Смеется.)

— Прошедшая зима получилась для тебя необычной. Ты не смог присоединиться к команде на сборах в ОАЭ и Турции и готовился в Москве один. Как тебе такой опыт?

— Это были мои лучшие сборы! Серьезно! Я занимался один и был максимально сконцентрирован на работе. Спасибо персональному тренеру Илье, который здорово помог мне. Мне кажется, когда команда вернулась, не было заметно, что я тренировался отдельно. И если мне скажут, что нужно повторить подобное, я не буду против.

— Но ведь сборы — это не только про физическую готовность, а еще про командные взаимодействия, тактику…

— Разумеется. Но я ведь опытный игрок. К тому же мы постоянно были на связи с тренерским штабом. И в данном случае один месяц — это не так критично.

— Сейчас мы часто играем по схеме 4-3-3. Для тебя как воспитанника голландского футбола такая тактика должна быть максимально комфортной.

— Да, это соответствует голландской философии игры. В начале сезона мы чаще использовали схему 4-4-2, она приносила нам успех, но затем (возможно, на фоне травм) подход изменился. Другое дело, что изначальная схема во многом формальна. На поле команда должна быть тактически гибкой. Сама по себе расстановка не может служить ключом к победе.

— Гильермо Абаскаль как раз говорил о важности сделать команду «хамелеоном» на поле.

— Гильермо — по-настоящему сильный тренер. Молодой, но уже опытный. И наш тренировочный процесс выстроен очень качественно и интересно. Даже не сомневаюсь, что Абаскаля ждет большое будущее. Ведь он к тому же постоянно учится. В этом сезоне нам не удалось добыть трофеи, хотя до нового года все складывалось здорово. Это тоже опыт. В дальнейшем желаю Гильермо вписать свое имя в историю «Спартака» большими победами. Может быть, уже в следующем сезоне.

Я могу искренне сказать, что давно не видел в нашем клубе тренера такого высокого уровня. Не воспринимайте это как пустую похвалу. Я знаю, о чем говорю. Как человек, который видел все изнутри. Построение работы, общение с игроками, идеи — все это у Абаскаля на высоте. Он знает, когда быть серьезным, а когда надо разрядить обстановку и устроить какой-нибудь нестандартный тимбилдинг.

— Тебе — как опытному игроку — легко ли было воспринять идеи такого молодого тренера? Ведь между вами меньше трех лет разницы в возрасте.

— Вообще не было проблем. Я игрок, он тренер. И я воспринимаю его исключительно в этом статусе, безотносительно возраста. Мы на разных позициях и делаем разную работу. Он принимает решения, а я стараюсь помогать, передавая его идеи молодым ребятам. У нас сложились хорошие отношения.

— Если продолжать тему вдохновения. С этого сезона ты снова играешь под 10-м номером.

— И это очень важно для меня. Я прошел тот же путь: начал с 24-го, а потом взял себе десятку, с которой мне комфортно и с которой я ощущаю себя лидером. В первый раз она досталась мне от Мовсисяна. Юра заранее пообещал: «Когда я буду покидать клуб, отдам этот номер тебе. Потому что вижу: ты его заслуживаешь».

Когда я вернулся два года назад, то десятка была у Бакаева. Я попросил вернуть ее, но у Зелимхана было свое мнение. Он сказал: «Я уважаю тебя, но настало мое время». Его право. Хотя мне кажется, что десятый номер должен принадлежать тому, кто уже заслужил его своими достижениями в клубе. А не в кредит. К Зелимхану у меня вопросов нет. Я просто решил: «Ладно, пусть я пока побуду 24-м, но докажу игрой, что должен быть 10-м». По-моему, получилось.

— Тем временем Бакаев часто получает в «Зените» по одной минуте игрового времени.

— Я желаю ему удачи, он классный игрок. Такие ребята должны обязательно получать практику. Думаю, если бы Зелимхан остался в «Спартаке», то приносил бы нам пользу.

— В матче с «Химками» ты вышел с капитанской повязкой. Какой ты капитан?

— Это случилось не в первый раз. Сама по себе повязка для меня не так принципиальна. Я и без нее чувствую себя лидером. Но статус капитана дает еще больше ответственности: ты просто обязан вести команду за собой. И одновременно это предмет гордости.

— Многие запомнили твою яркую речь в раздевалке перед кубковым финалом, которая попала в эпичный выпуск рубрики «За кадром». Это была импровизация или заготовка?

— Заранее я ее не готовил. Просто почувствовал, что в этот момент нужно обратиться к команде и настроить на завоевание трофея, который не давался «Спартаку» столько лет…

Мощный тогда получился день. Атмосфера в «Лужниках» была потрясающая. Я знаю, что этот стадион много лет был домом для «Спартака». И тогда словно ощутил это физически. Особенно в момент празднования победного гола вместе с болельщиками.

— Год назад из «Спартака» ушел Самуэль Жиго, с которым вы дружили. Сейчас поддерживаете связь?

— Не очень часто, но общаемся. Он счастлив у себя дома, на юге Франции. Недавно был травмирован, но сейчас в порядке. Я зову его навестить нас в Москве, когда появится возможность. Может, этим летом у него получится вырваться, посмотрим.

— С кем из ребят чаще проводишь время теперь, когда Самуэля нет рядом?

— С Таварешем, Бальде, Николсоном. Любим вместе ходить в рестораны. Но Жиго — он такой один. Я скучаю.

— Зимой в команде появился Дуарте. Складывается ощущение, что ему адаптироваться сложнее, чем тому же Таварешу. Ты как-то пытаешься помочь Алексису?

— Сказывается языковой барьер, на испанском у нас говорит не так много ребят. Но Алексис классный парень. Я уверен, что ему просто нужно дать время, и он полноценно освоится. У него есть все, чтобы быть игроком стартового состава. Его задача — много работать, чтобы доказать это.

— В прошлом году ты наконец добрался до русской рыбалки.

— Да, по приглашению Селихова. Он у нас главный рыбак. Самый опытный. Мы здорово провели время. Я поймал довольно крупную рыбину. Но самую большую вытащил Хлусевич. Размером почти с него самого!

— Твой сын начал заниматься футболом. Для Академии он еще слишком маленький, поэтому тренируется в одной из наших школ-партнеров. Как тебе его успехи?

— Мне нравится его заинтересованность. Он левоногий, а это уже преимущество. Ему сейчас шесть, и пока он просто получает удовольствие. Как от самой игры, так и от футбола вообще: постоянно ходит в футбольной форме. Это главное, что я хочу видеть на данном этапе. То же самое касается средней дочки, которая увлекается спортивной гимнастикой и ходит на занятия в Амстердаме.

— Твои дети живут то в Голландии, то в России. Им сложно перестраиваться?

— Сейчас они проводят больше времени в Москве. Вроде бы все нормально. Они ходят в международные школы, программы в которых примерно совпадают.

— Буквально несколько дней назад ты выпустил новый музыкальный клип. И вообще весьма активен в творчестве в последнее время. Поймал вдохновение?

— Дело не только в этом. Я уделяю этому столько же времени, как раньше. Просто многие из моих старых треков переходили, скажем так, из рук в руки, но неофициально, не были собраны на одной площадке.

Сейчас моя команда занимается тем, что приводит это в порядок. Для того чтобы весь мой контент распространялся централизованно на различных популярных площадках. Отсюда больше публикаций и релизов. Это касается и видео.

— В свежем клипе ты говоришь на русском. Твоя музыка сейчас рассчитана на местную аудиторию или по-прежнему на голландскую?

— Я хочу, чтобы она нравилась всем. Тексты моих песен на голландском языке, но пусть мелодия «качает» и российского слушателя тоже. В клипе я попробовал себя в роли актера, разговаривал с барменшей по-русски. Так я хотел показать голландцам, что Россия уже очень много значит для меня, передать русскую атмосферу.

— Ты уже не раз говорил, что чувствуешь себя здесь своим. В чем конкретно проявляется эта «русскость»?

— В образе моей жизни здесь. В том, как я привык к этому городу и местной культуре. В том, как люди принимают меня, словно я всю жизнь провел в России. В конце концов, меня зовут Антон! Я просто чувствую себя здесь как дома, а не в чужой стране. Да и статистика у меня в России лучшая.

— Поэтому ты и в метро периодически спускаешься.

— Точно. В первые годы я как-то не обращал внимания на рассказы о том, что московское метро — это произведение искусства. Но потом посмотрел на станции в центре города и осознал, какие они на самом деле масштабные и красивые. Словно спускаешься в музей. Это лучшее метро в мире, я уверен.

— Год назад совместно с партнерами ты открыл в Москве свой лаунж. Как продвигается бизнес?

— Все отлично. Я хотел сделать что-то классное для москвичей, и у нас получилось. Но сам я бываю там не очень часто.

— А что насчет твоего бренда одежды? В Москве эти вещи по-прежнему не продаются.

— Меня часто спрашивают об этом. Проблема в том, что ту большую коллекцию, которая есть в Амстердаме, не так просто доставить сюда. Мы работаем над этим. Но я уже точно решил, что следующая коллекция отправится с фабрики прямиком в Москву. Так что ждите.

— Свой 100-й гол за клуб ты забил на глазах у родителей, как и победный мяч в финале Кубка России…

— В воскресенье они тоже будут на трибуне! А зимой меня навестила большая группа родственников, чтобы поздравить с днем рождения. Мама, бабушка, брат и другие. По такому случаю я попросил устроить им экскурсию по стадиону. Ведь одно дело — смотреть матчи «Спартака» по телевизору, и совсем другое — увидеть нашу арену изнутри.

— Что значит для тебя семья? Особенно сейчас, когда в жизни хватает непростых обстоятельств.

— Семья — это главная поддержка. Родные любят меня, что бы ни происходило. Это помогает оставаться сильным и двигаться дальше.

— Скоро исполнится уже 9 лет с того дня, как ты был впервые представлен как игрок «Спартака». Сравни Промеса образца 2014 года и сегодняшнего.

— Понятно, что я стал старше и опытнее. Но в целом время идет, а сам я стараюсь оставаться прежним. Как внутренне, так и внешне. Я в хорошем настроении и в отличной физический форме!

— Мог представить себе тогда, что будешь связан с России столько лет?

— Конечно, нет. Но счастлив, что все сложилось именно так.

— Не так давно в Интернете всплыло фото, на котором юный улыбающийся Квинси в форме «Аякса» стоит в обнимку с двумя игроками Академии «Спартака» на одном из детских турниров.

— Я просто обалдел, когда мне прислали этот снимок. Вообще не помнил, что была такая встреча. По-моему, это четкое доказательство, что «Спартак» — моя судьба. Иначе подобное не объяснить. И вот меня спрашивают: «Почему ты так любишь Россию?» А мой ответ — Россия тоже меня любит. Кто-то свой в Италии, кто-то — в Испании. А я — в России, в Москве.

Источник: spartak.com

число комментариев:  2