После матча в Нальчике, который «Спартак» выиграл 4:2, имея в составе всего одного бразильца – Веллитона, как-то неловко заявлять: «Нынешний «Спартак» трудно представить без Алекса». Однако левоногий мастер паса и штрафных ударов – и в самом деле ключевая фигура в нынешнем «Спартаке». На днях с ним встретился корреспондент «Советского спорта».

База «Спартака» в Тарасовке. Послеобеденное время. Игроки неторопливо расходятся по номерам. Алекс, с которым мы договаривались об интервью, вертит в руках персик и улыбается:

– Говорить русски или португальски?

– По-португальски, – поправляет полузащитника главный администратор «Спартака» Роман Асхабадзе.

– По-португальски, – соглашается Алекс. И вопросительно смотрит на меня.

Сходимся на золотой середине. Я спрашиваю по-русски, Роман переводит, а Алекс, который, судя по реакции, понимает процентов двадцать из сказанного мной, отвечает по-португальски.

– Как успехи в изучении нашего языка? – первый вопрос бразильцу напрашивался сам собой.

– Неплохо. На поле мне уже хватает терминов, чтобы общаться: «Лево, право, назад» – без проблем, – демонстрирует свои познания Алекс. – В быту посложнее. Ношу с собой словарь, общаюсь с водителем, ребятами в «Спартаке». Потихоньку начинаю привыкать к вашей речи.

«КАРПИН ДАЕТ МНЕ СВОБОДУ»

– За полгода вы поработали в «Спартаке» уже с двумя тренерами. Что изменилось с уходом из команды Микаэля Лаудрупа?

– Карпину удалось сплотить коллектив. Сейчас мы один за всех и все за одного. И не только на поле. Это, на мой взгляд, крайне важный фактор, если команда претендует на успех. Тренеру ведь нужно не только расставить игроков на поле и сказать им, куда в каком случае бежать. Гораздо сложнее заразить команду единой целью, заставить поверить в ее выполнимость. У Карпина очень хороший дар убеждения.

– Зато правила стали строже. При Лаудрупе команда собиралась в день матча. При Карпине приходится приезжать на базу заранее…

– Когда есть результат, никто не сомневается в том, что главный тренер все делает правильно. И наоборот. Так что на такие мелочи, как более ранний заезд на базу, не хочется даже обращать внимание.

– Карпин человек импульсивный. Может кулаком по столу стукнуть, накричать… Как вы на такое реагируете?

– Наш тренер понимает, кому какие методы воздействия требуются. Кому-то Карпин друг, кому-то брат, кому-то отец. Он может покритиковать, но это почти всегда делается при команде, и все понимают, что хочет тренер и какие у него претензии. При этом ни о каких оскорблениях или унижениях не может быть и речи. Мне тоже может достаться, если не буду выполнять то, что просит тренер.

– А что он просит? Иногда складывается впечатление, что вам тренер и не нужен. Любые рамки, тактические ограничения лишь помешают вам творить на поле…

– В «Спартаке» есть люди, которые только становятся на путь больших побед. Естественно, их нужно больше наставлять, чем меня (сам Алекс выигрывал в составе «Интернасьоналя» Кубок Либертадорес и Межконтинентальный кубок, в финале которого его клуб победил «Барселону». – Прим. ред.). Мне уже 27 лет, я сам могу понять, где и в чем ошибся, я быстрее могу анализировать ситуацию на поле, чем молодые ребята… Карпин это учитывает. Можно сказать, что он дает мне свободу. Но это не значит, что я не буду отрабатывать в обороне или избегать борьбы. «Быстрее возвращайся назад!» – такое Карпин вполне может от меня потребовать. Он имеет на это полное право. И я буду его слушаться.

«ВЕЛЛИТОНУ СКАЗАЛ, ЧТО ПРОСТО ТАК НЕ СДАМСЯ!»

– Какой матч получился самым памятным в России?

– Все матчи, в которых мы победили, принесли мне удовлетворение. Выделить же, пожалуй, можно игру с «Амкаром», где я забил два гола, и игру с ЦСКА, после которой вся команда испытала ни с чем не сравнимый эмоциональный подъем. Тогда мы почувствовали, что можем все.

– А встреча в Нальчике, которую вы пропускали из-за дисквалификации, как по телевизору смотрелась?

– У меня дома нет того спутникового канала, по которому показывали игру. Поэтому приходилось пользоваться Интернетом и радио. Помогал мой водитель, который пересказывал мне, о чем говорит комментатор.

– Ваш друг Веллитон с вами забивает один-два гола, а без вас – три. Может, вам в интересах команды почаще оставаться дома?

– Веллитон мне то же самое предложил, – смеется Алекс. – Но потом мы подумали и решили, что иногда мне все-таки стоит выходить на поле. На самом деле, я за него очень рад. И за команду тоже.

– В бомбардирской гонке Веллитон уже далековато оторвался…

– Да уж, – цокает языком бразилец. – Но впереди еще 13 туров, и я так просто не сдамся! Я так Веллитону и сказал.

– Не спорили с ним, кто из вас больше забьет по итогам сезона?

– Мы нет. А вот водители наши, по-моему, заключили пари. Но что на кону – не уточнял.

«МЕЧТАЮ ПОЕХАТЬ В ЮАР»

– На первых порах в «Спартаке» вас опекал аргентинец Родригес. Сейчас он расстается с клубом. Как, думаете, что помешало ему раскрыться в «Спартаке»?

– Опекал меня не только Родригес, но и Веллитон, у которого я даже жил дома какое-то время. Но да, мы держались вместе. Что касается его ухода, то, наверное, просто кончилось его время в этой команде. Это жизнь, тут нет ничего страшного. Родригес очень целеустремленный человек, настоящий профи. Возможно, он чересчур сильно переживал, что не попадает в состав. Желаю ему успеха в Аргентине. А у нас теперь останется чисто бразильская компания.

– Экс-спартаковцы Егор Титов и Андрей Тихонов утверждают, что два бразильца – хорошо, а три – уже мафия. В «Спартаке» бразильцев даже больше – четверо. Это не станет проблемой?

– Мы не первый день в команде. Если бы это могло быть проблемой, то все бы давно это поняли. Кроме того, в «Спартаке», как я понял, очень тщательно относятся к выбору футболистов. Сюда приглашают тех, кто прежде всего живет не личными интересами, а командными. Мы приехали помогать «Спартаку». У меня, например, спрашивали про Ибсона. Не про его футбольное мастерство – это и без меня видно, а про его профессионализм, человеческие качества.

Еще, кстати, насчет мафии. Я считаю так: то, что сделает в чужой стране один бразилец, будут невольно переносить и на всех его сородичей. Поэтому никаких глупостей никто из нас старается не делать.

– Вне поля спартаковские бразильцы между собой часто общаются?

– Дружим семьями, часто ужинаем вместе, выбираемся куда-то погулять. Я, кстати, не с каждым бразильским футболистом, играющим в России, буду дружить. Есть люди, которые мне симпатичны, есть люди, с которыми мы живем разными интересами. В «Спартаке» подобрались соотечественники, с которыми мне приятно общаться.

– А в других клубах?

– Шарлес, Родолфо, Гилерме, Фининьо – с ребятами из «Локомотива» встречаемся постоянно. С Даниэлем Карвальо мы знакомы еще с Бразилии, но в России пересекались всего лишь раз. С Вагнером из ЦСКА вообще ни разу.

– А с Паулу Пайшау – тренером по физподготовке ЦСКА и сборной Бразилии?

– Общаемся.

– Не просили его составить протекцию в сборную?

– Мы с Пайшау знакомы еще со времен «Интернасьоналя». Он, безусловно, замолвит за меня словечко, хотя это и не нужно. Я адекватно оцениваю свои силы. В сборной есть 21–22 человека, которые вызываются туда постоянно. Я же, думаю, вхожу в тридцатку кандидатов. Как вы знаете, у меня уже есть две игры за сборную. Причем в недавнем прошлом.

– Надежды поехать на чемпионат мира в ЮАР не теряете?

– Нет, конечно. Футболист живет одним днем. Кто-то может получить травму, кто-то не наберет форму… Надежда есть. А что будет на самом деле – посмотрим.

«ПРИ ШТРАФНЫХ ВАЖЕН КАЖДЫЙ САНТИМЕТР»

– Помню, как в матче с ЦСКА вы спорили с судьей Колобаевым, куда поставить мяч, чтобы пробить штрафной. Причем речь шла о двадцати-тридцати сантиметрах вправо-влево. Вы спор с арбитром выиграли и через пять секунд забили. Неужели для вас эти сантиметры так принципиальны?

– Да даже три-четыре сантиметра влияют на возможность забить! К тому же есть «стенка», которую надо перекинуть или обвести. Я на автомате просчитываю, какая точка будет удобнее для удара – и соответственно ставлю мяч.

– Вы – ярко выраженный левша. Оцените: ваша правая нога – это сколько процентов от левой?

– Один процент, – Алекс хохочет. – Она нужна просто для того, чтобы я не падал. Все остальное делает левая.

– У Ролана Гусева в ЦСКА была хитрость: приглаживает он волосы перед подачей углового или штрафного – навес пойдет на ближнюю штангу. Нет – на дальнюю. Вы пользуетесь чем-то подобным?

– Эти хитрости соперники могут раскусить. Есть комбинации, которые мы наигрываем на тренировках. Вот это и есть наше секретное оружие. Причем арсенал все время обновляется.

– В той же игре против ЦСКА вы исполняли пенальти. И Вагнер что-то подсказал Акинфееву. Не знаете, что именно?

– Не знаю. Я же не экстрасенс. Может, Вагнер видел, как я бил пенальти в Бразилии? Но вряд ли подсказки тут помогут – я стараюсь не повторяться, каждый раз бить по-новому.

«ЖЕНА УЧИТ АНГЛИЙСКИЙ»

– Помнится, когда вы только приехали, выражали желание сводить жену в оперный театр. Получилось?

– Пока в планах. Все-таки ребенок еще маленький, жена в основном с ним сидит. Но сходим и в оперу, и в цирк. Обязательно.

– Как, кстати, ваша жена адаптировалась в России? Не обращается к вам за помощью, если надо что-то купить в магазине?

– Нет, в магазин она ездит с водителем. Но вообще она сейчас заканчивает курсы английского. За русский еще не принималась. Так что главный специалист по местной речи в семье – это я.

– На улицу без опаски выходите?

– Пока не было поводов из-за чего-то переживать. Я бы даже не сказал, что меня чересчур часто атакуют фанаты. Веду обычную, спокойную жизнь, которая мне по душе.

– Тем не менее во время летнего перерыва в бразильских СМИ появились ваши слова о желании уехать в Европу. Действительно хотите сменить страну?

– Что будет завтра – неизвестно. Что уж говорить о более далеком будущем?! Если поступит предложение из «Барселоны» или «Милана», я наверняка подумаю. Но пока их нет, и в моей голове мысли только об одной команде – о «Спартаке». Так что не верьте слухам – в ближайшее время я остаюсь в России.

– Может, тогда в следующий раз по-русски поговорим, Алекс?

– Я – человек внимательный. И способности у меня вроде есть. Так что – почему бы нет? Давайте так: станем чемпионами – дам вам интервью на русском. Идет?

"СС"