Владимир Чепзанович жил в одном посёлке с Пепом и Моуринью и знает, почему Шюррле выглядел бледным.
За вторым местом «Спартака» стоят не только тактика и мотивационные трюки Тедеско, но и масштабная работа над физическим состоянием футболистов. Тренировки на выносливость, контроль через датчики, программа упражнений на каникулы – за всё это с лета 2019 года в клубе отвечает сербский тренер по физподготовке Владимир Чепзанович.

Благодаря ему в «Спартаке» побеждают мышечные травмы, стабильно играют единым составом и просто живут качественнее и веселее – тренер жёсткий, но может посмеяться с игроками, залететь в бассейн со льдом или прыгнуть с парашютом.

Мы поговорили с Чепзановичем за жизнь и работу. Отдельно тренер рассказал про лабораторию. Звучит кинематографично, но в «Спартаке» – единственном клубе страны – действительно есть так называемая лаборатория.

• Что там делают и готовят ли там сверхчеловека?

• Как Чепзанович работал в «Эвертоне» и жил в городке для звёзд АПЛ?

• Обманывают ли игроки «Спартака» датчики?

• Как работать с веганом Шюррле и футболистами-мусульманами в Рамадан?

• За что сербский тренер обожает «Спартак» и как жить не может без «Црвены Звезды»?

А также много научно-популярных ответов на вопросы про физическую подготовку, тренировки, штанги, Кононова и Тедеско.

Знакомство с Чепзановичем: Белград, братская Сербия, балканские войны и любовь к «Црвене»
– Белград – интересный, исторический, приятный город, люди приезжают сюда отдохнуть в парках и ресторанах с абсолютно разной кухней: итальянской, мексиканской, местной. Ночью особенные эмоции у меня вызывает старый квартал с древними постройками Скадарлия – когда улочки освещают фонари ресторанов. У нас также много баров и дискотек, есть и знаменитые сербские кафаны, которые совсем не похожи на стандартные кафе крупных городов.

Кафана душевнее, там постоянно звучит оркестр, всегда можно попросить что-нибудь сыграть. В Белграде у меня есть три-четыре любимых кафаны, где я отдыхаю с приятелями, слушаю приятную музыку и ем мясо, ведь без него никак! Обычно заказываю чевапи или плескавицу с овощным салатом.

Слышали что-нибудь про густые сливки «каймак»? Если намазать чевапи каймаком – будет невероятно вкусно.

– В Сербии же много курящих людей?
– Не знаю, но похоже на правду. Возможно, потому что во многих ресторанах это не запрещено.

– Вы курите?
– Нет. И никогда не пробовал.

– А ещё по сербам кажется, будто они никогда не работают.
– Успешный серб может сидеть в ресторане утром, днём, даже ночью. Вы будете думать, что он отдыхает, а он всё это время работает.

– Коротко о грустном. Вашу семью затронули балканские войны?
– Я вырос с местечке Сурчин недалеко от Белграда, на 120 тысяч жителей, нашу семью война коснулась несильно, и всё равно трудно говорить об этом. Больно за сербский народ, сколько людей мы потеряли. На этот конфликт существует много точек зрения, поэтому высказываться на этот счёт я не буду.

При этом в моей семье уважают историю, мама знает всё про Россию и Сербию. Недавно она впервые гуляла по Красной площади и рассказывала мне, в каком году построили здания вокруг, какой царь издал указ и так далее. Мама знает Москву лучше любого экскурсовода, её интересно слушать. Хотя она не историк и не учитель, а просто много читает.

– Что именно порекомендуете для изучения из сербской культуры?
– «Црвену Звезду»! Вот символ Сербии.

– Ха! Как вы полюбили этот клуб?
– В 1991 году дядя взял меня на полуфинал Лиги чемпионов с «Баварией» и потерял на стадионе, когда фанаты, празднуя гол, приблизились к беговым дорожкам и унесли меня с собой. Тогда я впервые увидел, как сильно можно любить свой клуб. Меня нашли минут через 40, и после того вечера я болел только за «Црвену Звезду». В школе обожал этот клуб, ходил на трибуну за воротами, пел, носил форму Деяна Савичевича. А футболку другой нашей звезды Драгана Стойковича после одного из дерби мне подарил папин друг Тошке: поймал форму, когда Драган бросил её в толпу.

А потом – счастливое везение! В 2012 году мне позвонили из «Црвены Звезды» и пригласили в клуб тренером по физподготовке. Меня не волновали ни контракты, ни деньги – я был готов идти к ним пешком, и через два с половиной года мы стали чемпионами.

– Стать чемпионом с любимым клубом – это как?
– Это «уфф!». Чувства не описать словами.

– Вспомните самое яркое дерби на стадионе.
– Эмоции тренера и эмоции болельщика с трибун – разные. Тренер смотрит не на фанатов, а на игроков, с которыми на протяжении недели готовился к матчу. И всё же вспомню нашу победу над «Партизаном» на «Маракане» в 2013 году: вырвали 1:0 на последних минутах. Когда забили, я побежал праздновать и не заметил, как оказался в центре поля.

Но знакомство с «Мараканой» у меня получилось немного контрастным. Хозяин моей первой профессиональной команды был невероятным фанатом «Партизана». Когда мы играли с «Црвеной Звездой», он приходил в футболке «Партизана» и говорил, насколько «Црвена» ужасный клуб. Настраивал игроков, что предстоящий матч – это война. Так что впервые на «Маракане» в качестве тренера я оказался с командой, которая играла против моего любимого клуба. Сидел на скамейке и слушал, как рядом унижали «Црвену», а во время разминки – как игроки «Црвены» говорят, будто я «партизановский» тренер – просто потому, что за них болел наш босс.

Неприятно такое вспоминать.

– У вас есть друзья-болельщики «Партизана»?
– Самый важный человек в моей карьере, который мотивирует меня до сих пор, – Александр Станоевич, действующий тренер «Партизана».

Я же поздно начал играть в футбол, но вскоре серьёзно травмировался. Так и появилась мечта – стать тренером. Закончил университет по направлению «Физическая подготовка» и уехал на стажировку в Чикаго. Вернувшись в Сербию, получил лицензию для работы в большом футболе и в 2010 году вместе с Милошем Живковичем начал разработку нашей собственной системы FTS training systems. Милош – важнейший человек в моей профессиональной карьере. Сейчас в нашей лаборатории в Белграде работают лучшие врачи и физиотерапевты, которые помогают спортсменам восстанавливаться после травм.

Система настолько налажена, что клиника работает автономно и без меня – то же самое пытаюсь создать сейчас в «Спартаке», расскажу об этом позже.

Карьера до «Спартака»: работа с Анчелотти, штаб из 25 человек, разрыв контракта в Китае
– После «Црвены» я работал в «Лудогорце», а потом меня позвали в «Эвертон»: там я работал реабилитологом в штабе Рональда Кумана, решал задачу – ускорить срок восстановления травмированных.

– Чем удивила Англия?
– Идеальной дисциплиной. В «Лудогорце» у меня был штаб из четырёх тренеров, и мы работали классно. Но когда вас 25-30 – это фантастика. И так во всех клубах АПЛ.

Тренерский штаб состоит из 25 человек, и все они действуют как единое целое. У игроков не возникает путаницы, советы кого из тренеров им слушать; каждый, как на суперконвейере, знает свою задачу и работает над конкретной деталью.

Я работал с утра и до позднего вечера, с главным тренером почти не пересекался, а концентрировался на травмированных.

– Выходные были?
– В Англии – нет. Время там пролетело по щелчку, но благодаря моей системе игроки восстанавливались в рекордные сроки. За этим меня туда и звали.

– И теперь игроки «Эвертона» восстанавливаются по вашей системе?
– Да, именно так. Я приехал в «Эвертон», когда там было три-четыре реабилитолога, у каждого из них за плечами своя профильная база. Рад, что мой опыт оказался полезен команде.

А ещё оказалось, что игроки «Эвертона», «Манчестер Сити», «Юнайтед» и «Ливерпуля» живут в одном поселке Хейл, расположенном между двумя городами. Там всего два магазинчика, ресторан с отличными стейками и много невысоких домиков, в одном из которых я жил. Выходишь утром выпить кофе и видишь: тут Моуринью и Гвардиола, здесь – Погба.

– Работа в Англии – тяжёлая или счастливая?
– Это счастливое время, определённо.

– Вы научили «Эвертон» жить по вашей системе, а чему «Эвертон» научил вас?
– Англия учит определённому укладу. Если сказали собираться в 14:00 – значит, все будут в 14:00. Никто не опаздывает.

После «Эвертона» я работал в греческом ПАОКе. А потом уехал в китайский клуб «Пекин Ренхе», куда меня пригласил Станоевич.

– Зачем Китай? Работа в Азии после Европы – не понижение ли?
– Хороший вопрос. Моя система, конечно, направлена на восстановление игроков, но я не хочу быть только реабилитологом. В перспективе хотелось работать главным тренером по физподготовке, и вызов из Китая – в этом смысле шаг наверх.

– Должность в Китае была выше?
– Да, но я пробыл там всего шесть месяцев. Как только появилась возможность работать в «Спартаке» – поехал в Россию.

«Весело, конечно, когда у человека собачий пульс». Про переход в «Спартак», 20 часов работы в сутки и Тедеско
– Сергей Кузнецов, ассистент Олега Кононова, как-то приехал в мой центр после двух тяжёлых травм, увидел мою систему и рассказал об этом в клубе. Потом позвонил мне и сказал, что я нужен в Москве, в «Спартаке» много травмированных. Через два-три дня я попросил отпустить меня из Китая, заплатил штраф за расторжение контракта, и летом 2019 года началась моя история со «Спартаком».

– Откуда такая любовь к «Спартаку»?
– Сербы любят русский народ. Так уж сложилось. В моей семье тепло относятся к русской культуре. Меня так воспитала мама. Нельзя упускать возможность помогать братской для «Црвены Звезды» команде. Снова был готов идти пешком и не спрашивал про деньги и контракты.

– Как вы осваивались в «Спартаке»?
– Два месяца при помощи датчиков и собственного оборудования я исследовал, почему у игроков «Спартака» так много травм. Как только закончил исследования и стал главным фитнес-тренером, пришёл Тедеско.

– Какие выводы исследования? Что делали не так?
– Не могу сказать, что до меня было хорошо или плохо. Меня пригласили, чтобы мы делали по-другому, когда список травмированных выглядел очень плотно. Проанализировав весь состав, я создал для каждого игрока индивидуальный график, мы подлечивали их мышечные боли. И предотвращали появление травм в наиболее уязвимых зонах. Так шаг за шагом и работали.

– Как ваша работа выглядит сейчас? В день, когда нет матчей.
– Утром приезжаю на стадион и с 8 до 8:30 провожу собрание со своей командой: тренерами по физподготовке Александром Зайченко и Рамилем Шариповым. Приезжает главврач: обсуждаем питание игроков, их самочувствие, вносим в списки дополнительные изменения, корректируем индивидуальные программы футболистов до и после нагрузок.

В 14:30 заканчиваем тренировку. После – анализируем её по GPS-устройствам и смотрим, у кого есть вероятность получения травмы. Потом я приезжаю домой. Часик отдыхаю и сажусь за книги с исследованиями и тестированием спортсменов. Постоянно стремлюсь узнать больше о том, как работают мышцы до и после травм или при восстановлении. За последнее время не было ни одного свободного дня, так что про выходные даже не спрашивайте.

– Когда я был на тренировке «Спартака», то заметил как Доменико ходит по полю и всё проверяет. А руководите процессом и разговариваете с игроками вы. Какой процент тренировки лежит на вас?
– Зависит от расписания и того, когда матч. Есть микроцикл с разным распределением тренировочного времени: чем ближе игра, тем больше Доменико уделял внимание тактике, без моего участия. А вот после матчей больше работы у меня – занимаемся восстановлением. Также во время любой тренировки мы по датчикам следим за игроками в лайве. Если была какая-то проблема – сразу говорили Доменико.

– На каком языке вы общались с Тедеско?
– На английском. Но он выучил много русских слов.

– Сборы – самое тяжелое для вас время?
– Самый сложный – месяц перед сборами. Игроки уходят в отпуск и занимаются четыре недели самостоятельно, и для 25 футболистов я делаю 25 разных программ, по 10 тренировок каждому. 250 индивидуальных графиков! Потом собираю от каждого игрока обратную связь о самочувствии, чтобы понимать его уровень подготовки к нагрузкам. Перед сборами приходится работать по 20 часов в сутки.

– По 20?
– Да! Посмотрите мои фото с первых дней сборов и всё поймете.

– Игроки вас обманывают? Никита Баженов как-то надел датчики на собаку, чтобы она набежала нужное количество километров.
– Я, кстати, знаю эту историю, потому что готовился к работе в «Спартаке» (смеётся). Весело, конечно, когда у человека собачий пульс, но такого не бывает. Сейчас благодаря технологиям можно узнать про все возможности игрока, а обмануть датчики невозможно, потому что у каждого своя частота работы. Наши ребята добросовестно подходят к этому вопросу, не обманывают. Да и зачем? Никто не хочет травмироваться.

– Во время карантина было больше работы или меньше?
– Карантин быстро пролетел. Мы разделили игроков на три группы и прислали им домой тренажеры. Каждый день на большом экране я смотрел, как они тренируются в реальном времени. Иногда мимо пробегали их маленькие детишки – тоже готовились к сезону вместе со «Спартаком».

Чепзанович даёт запредельные нагрузки? Как тренируются веганы и мусульмане?
– Помните, как игроки впервые бросили вас в бассейн со льдом на сборах в Абу-Даби?
– Это был шок.

– Почему?
– Ни в одной команде со мной так не поступали. Когда на улице 35 градусов, а ты попадаешь в минус 20, это шок для организма. До последнего не понимал, куда они меня несут. Между нами только профессиональные отношения: игроки меня слушают и уважают. А когда тренировка закончилась, они захотели «поблагодарить». Такая обратная связь (смеётся).

– Игроки признавались, что раньше никогда не занимались так тяжело. Они говорили об этом?
– Шюррле сказал, что в «Спартаке» бешеный тренировочный ритм. Мозес тоже удивлён нашей работой.

– В чём же нагрузка? Условно: нужно больше бегать и выше прыгать.
– Нагрузка зависит от состояния организма. Все игроки после тренировок выглядят эмоционально и физически вымотанными, что было особенно заметно на первой предсезонке Тедеско в Абу-Даби. Но мы, естественно, не даём того, что бы сделало нашим игрокам хуже.

– Тедеско выполнял те же упражнения, что и футболисты?
– Невозможно делать то же, что и команда, но он очень спортивный. Ходил после тренировок в зал, занимался в гостинице. Обожает велосипед, может ну очень долго крутить педали. Правда, я никогда не спрашивал, почему и зачем, но ему от этого классно.

– Как Шюррле выдерживал нагрузки, будучи веганом?
– У нас 25 разных индивидуальных программ для питания футболистов, где мы учитываем особенности их культуры. В случае с Андре – давали ему специальные добавки и протеины.

– Из-за этого он выглядел таким бледным?
– Это не связано с его веганством. Когда он играл в финале чемпионата мира, тоже выглядел бледным.

– В «Спартаке» также есть игроки-мусульмане, во время месяца Рамадан у них специфическое питание. Как быть с этим?
– Мы уважаем культуру и веру наших игроков. Да, бывает, в пост футболист не ест и не пьет, поэтому мы регулируем нагрузку под его состояние. И, конечно, общаемся о его самочувствии.

– Слышали от кого-то из игроков, что раньше им приходилось работать со штангами и им это не нравилось?
– Нет, такого не было.

– Хорошо. Просто травмы времён позднего Карреры связывали как раз со штангами. Они вообще допустимы для футбольных нагрузок?
– Сейчас мы тоже вводим новые упражнения, в которых присутствует штанга. Важна же техника – поэтому мы первым делом учим игроков правильному движению, а травмы провоцирует лишь неправильное выполнение. В самих штангах нет никакой проблемы.

– У игроков есть любимое упражнение?
– Ребята любят «стул»: упираешься спиной на стену, сгибаешь колени и стоишь. Кажется, что ты сидишь, но стула под тобой нет. У нас в команде «стул» делают все: начал переводчик Дима Крайтор, потом подхватил весь медицинский штаб.

– Какой рекорд?
– 9 минут 15 секунд. Это время Милоша Живковича.

– А какое упражнение у парней нелюбимое?
– Бег без мяча.

– Вы довольны физикой игроков «Спартака» в этом сезоне?
– Да. Главный фактор – это хорошая концентрация в последние десять минут. Во многом именно хорошая физика позволяет быть в тонусе до конца игры. Но уверен, что есть потенциал. В новом сезоне мы будем ещё лучше.

– В начале интервью вы сказали, что хотите перевести свою лабораторию в «Спартак». Каким образом?
– «Спартак» – это первая команда в России, где есть своя лаборатория на базе футбольного клуба. Мы закупили крутейшее оборудование, которое помогает исследовать игрока до старта чемпионата и вести его по ходу сезона, тестирует стабильность разных мышц.

По показателям сезона: а) у нас меньше всего мышечных травм среди всех клубов РПЛ, они практически сведены к нулю; б) игроки «Спартака» проводят больше времени на поле, чем игроки других клубов. Весь сезон мы отыграли практически одним составом. Спринты наших футболистов всё лучше и лучше. Лаборатория безусловно помогала добиться результата, а наша система – прокачать футболистов.

Сейчас каждый из сотрудников департамента физической подготовки регулярно работает с оборудованием в нашей лаборатории. В будущем ею будут пользоваться не только тренеры и игроки основы, но и «Спартак-2», дубль, академия.

– «Лаборатория» – звучит, как в кино. Вы в клубе прямо так и говорите?
– Да, так и говорим: «Лаборатория». Она находится на базе, игроки знают про неё и проводят там много времени. Особенно перед сезоном.

– Как думаете, почему этого нет в других клубах лиги?
– Это затратно. Нужны не только деньги, но и серьёзная квалификация сотрудников департамента по физподготовке.

«Спартак» в этом сезоне: оценка второго места и самый эмоциональный момент
– Давайте вспомним момент, когда вы сходили с ума от счастья рядом со «Спартаком».
– Когда Ларссон забил ЦСКА в Кубке. Через две секунды я был вместе с игроками у трибуны, а Джордан потом рассказывал, как смешно это выглядело: первым бегу я, а уже за мной Тедеско.

– Другие скамейки команд РПЛ поспокойнее спартаковских, замечали?
– Некоторые люди идут на работу с отвращением и мерзкими чувствами. Я же иду на работу с любовью. И все вокруг видят, что во время матчей мы не просто смотрим за игроками, а болеем за них. Я хочу показать ребятам, за кого я работаю, для кого я это делаю.

– Были ли в этом сезоне моменты грусти?
– Игра с «Уфой». До сих пор не могу понять, как это произошло.

– Тедеско обсуждал с вами свой уход?
– Нет, это полностью его решение. Он ни с кем не советовался. Когда в раздевалке Доменико сказал, что уходит, было грустно.

– Вне работы вы общались?
– Да, но все разговоры сводились к футболу.

– Сейчас у вас каникулы?
– Нет, никакого отпуска. Игроки отправляются на матчи сборных. Для остальных я разработал специальное приложение, в котором футболисты получают индивидуальное расписание с занятиями. Будем работать через него и плавно готовиться к новому сезону.

***
– Знаю, что в зимой на сборах в Дубае вы катались с командой на зиплайне, летали над городом. Ещенко тогда визжал.
– Это моя идея – вводить понемногу такие виды тимбилдинга. Хотел бы и прыжки с самолёта добавить, но это очень опасно.

– А вы сами пробовали?
– Да! Первый раз – три-четыре года назад. Мне нравится прыгать в разные ущелья, с самолетов и зданий. Обычно с парашютом, но с верёвкой тоже можно. Это хороший адреналин. В Дубае хотел прыгнуть с вышки, но из-за ветра, к сожалению, не получилось. Сноубординг – тоже классная тема.

– Какое самое высокое место, откуда прыгали?
– С самолёта. Высота – 2,5 тысячи метров над Землёй.

– Второе место для «Спартака» в прошедшем сезоне – максимум?
– Нет, не максимум. Я пришёл сюда, чтобы мы стали чемпионами. Уровень команды сейчас хороший, но я знаю: мы можем лучше.

– Впереди новый сезон. Какие планы и мечты?
– Чемпионство «Спартака».

– А есть мечта, не связанная с работой?
– Нет. Мечта только одна – чтобы «Спартак» стал чемпионом. И пока я здесь, мы выиграем чемпионат.

оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи!