«САМАЯ БОЛЬШАЯ ТРАГЕДИЯ»

После точного удара Ханса-Петера Ленхоффа с «точки» счет стал 3:1 в пользу бельгийцев. Играть оставалось 12 минут, но деморализованный «Спартак» был уже не в состоянии вдесятером организовать финальный штурм. Это был коллективный шок вперемешку с истерикой. Великолепная команда Черчесова, Онопко, Радченко, Игоря Ледяхова, Дмитрия Хлестова, Валерия Карпина, Николая Писарева, Андрея Пятницкого, Дмитрия Попова, Андрея Чернышова и дисквалифицированных за перебор карточек Федора Черенкова и Владимира Бесчастных пропустила самый болезненный удар за всю романцевскую эпоху.

- Что можете сказать спустя 27 лет после «кошмара Антверпена»? – вопрос одному из лидеров «Спартака»-1992/93 (6 голов в Кубке кубков) Пятницкому, который сейчас входит в тренерский штаб фарм-клуба тульского «Арсенала».

- Это самая большая трагедия в моей карьере. Мы ведь потом должны были играть на «Уэмбли». Но - не случилось. Помню, в Бельгию приехали с пафосом. Мол, что такое «Антверпен»? В Москве победили эту команду довольно легко. Теперь быстро повели 1:0. Честно, не было даже минимального сомнения в том, что выйдем в финал. Однако не очень корректное судейство все разрушило.

- Перед игрой главный тренер «Антверпена» Вальтер Меувс назвал вас самым опасным игроком «Спартака».

- Да у всех нас был тогда расцвет. И у меня – тоже. Претендовал на звание лучшего бомбардира Кубка кубков. У нас с нападающим «Антверпена» Алексом Чернятински было по шесть мячей. Хотя, я с ним и не думал соревноваться. Он все-таки форвард, я – полузащитник. Разные функции. Просто хотелось победить и побороться за первый в истории «Спартака» евротрофей.

- Как вам удалось тогда столько забить? От вас и «Антверпен» в Москве пострадал, и «Фейенорд» в Роттердаме, и «Ливерпулья» - в обоих матчах.

- Открою вам секрет: самое большое удовольствие для опорного хавбека или центрального полузащитника – это начать атаку, что-то задумать и потом ее же завершить. Это идеал, совершенство. В том Кубке кубков я много атак начинал, и много завершал.

И в том, антверпенском матче при счете 1:1 у меня был прекрасный момент, который я сам себе создал. Обокрал защитника, вышел практически один на один с вратарем и - промахнулся. Потом вспоминал этот эпизод, до сих пор – как ножом по сердцу… Если бы забил, бельгийцы уже не спаслись бы. Впрочем, они и без этого не должны были спасаться. Им помогли это сделать.

«ФИФА ДАЛА УСТАНОВКУ НЕ ПУСКАТЬ НАШИ КЛУБЫ ДАЛЬШЕ ПОЛУФИНАЛОВ»

- Можно сказать, что «Спартак» тогда засудили?

- Ну а как это еще назвать? Через много лет узнал, что на уровне ФИФА было дано указание УЕФА – не пускать бывшие советские и российские клубы дальше полуфинала. Так и произошло.

- Насколько реально тогда было выиграть Кубок кубков? В финале сыграли бы с «Пармой» Невио Скалы.

- Думаю, нам по силам было победить итальянцев. Тогда команда у «Спартака» была разноплановая. Все футболисты индивидуально сильные. Каждый играл, как положено, на своем инструменте - и складывался хороший оркестр. Правда, в том матче травму получил Радченко. Были и дисквалификации. Но все равно в сравнении с «Антверпеном» мы были намного сильнее. Это и соперник понимал.

«СПИЖОНИЛИ, ЧЕГО УЖ ТАМ ГОВОРИТЬ»

- Что творилось с удаленным Онопко в раздевалке?

- Да то же, что и с каждым из нас. Пришли в раздевалку, все сели и просто никто ничего не говорил. Слов не было. Смотрели в пол и не понимали, как такое произошло.

Но знаете, нельзя всех собак только на судью вешать. Мы тоже – «молодцы». Вели себя по-пижонски.

- Это почему?

- В день игры поехали с женами по магазинам. Походили, посмотрели Антверпен. Полная расслабуха, пижонство, по-другому и не скажешь. Надо было более серьезно отнестись. Все-таки полуфинал еврокубка… При этом на поле большую часть матча все выкладывались по полной. Но в голове все равно сидело: через месяц выйдем на поле «Уэмбли». Этот финал должен был стать последним для легендарного стадиона перед закрытием на реконструкцию. Все предвкушали участие «Спартака» в таком историческом событии. А об «Антверпене» забыли. Стояли в финале даже не одной ногой, а одной ногой и двумя руками.

- Карпин рассказывал, что не смог тогда сдержать слез. После этого он испытал такие чувства лишь однажды – в 1999-м, когда Александр Филимонов пропустил знаменитый мяч от Андрея Шевченко…

- Я в Антверпене не плакал, но было опустошение. Больно все это вспоминать. Вот вы говорите «Парма» Скалы. Да тогда эта команда только зарождалась. Если б вышли в финал, нам было чем ее побеждать.

- Так что же все-таки причудилось португальскому судье в том злосчастном эпизоде? Был угловой, «Спартак» отбился, перевел мяч на половину бельгийцев – и тут арбитр побежал через пол-поля к своему помощнику, о чем-то с ним переговорил и наказал вашу команду пенальти и удалением Онопко.

- Да сколько уже говорено-переговорено на эту тему. Онопко был не при чем. Вроде судья посчитал, что кого-то из бельгийцев толкнули. Э-эх. Не вижу смысла все это опять повторять. У арбитра была четкая установка не пустить «Спартак» в финал. Он ее выполнил. Ну и мы, конечно, тоже виноваты. Чего уж там…