– Лавров – самый высокопоставленный человек, бывавший в раздевалке «Спартака»?
– Ну, а кто еще мог быть? Путин только, но он больше хоккей любит. Петр Авен был – после игры с «Рубином», кажется. Побыл в раздевалке, и все. Ничего не говорил. Леонид Арнольдович (Федун) после каждой домашней игры заходит.

– Карреру считают крутым мотиватором. Он может перед важной игрой включить нарезки из «Гладиатора», как Гвардиола?
– Каррера по жизни интеллигентный, а в плане мотивации он просто говорит правильные вещи. Перед игрой с «Зенитом» вспомнил интервью Данни, который сказал, что «Зенит» должен живьем съесть игроков «Спартака». Но это в конце было, а так он сказал, что мы играем дома и должны побеждать.
– А что было после 0:4 от «Крыльев»?
– Ничего такого – помолчали, сказали, что готовимся дальше – и поехали. В перерыве тоже разноса не было.
– В каких ситуациях Каррера может проявить эмоции?
– Первое время он не был доволен тем, как мы тренируемся. Мы же к другой интенсивности привыкли. А он говорил: «Если не хотите тренироваться – уходите с поля, не мешайте другим». После проигрыша в Хабаровске, когда у нас началась неудачная серия, сам чуть не ушел с тренировки – так переживал!
Вообще, в головах футболистов все переломил вылет из Лиги Европы, когда болельщики разозлились. Каррера тогда грамотно построил тренировочный процесс. Мы играли на фоне усталости и за счет этого набрали форму, которой хватило до зимы. 

 


– Матч с киприотами, после которого ушел Аленичев, – самый сложный момент сезона?
– Психологически – да. По игре-то ничего особенного не было. Там еще сборы повлияли, а такую жару, как тогда на Кипре, я даже в бразильской Куябе не видел.
– Многие тогда думали, что команда недовольна тренером и из-за этого не выкладывается.
– Я даже не знаю, как можно слить тренера. Тем более в «Спартаке» и в решающем матче Лиги Европы. Мы не настолько насытились еврокубками, чтобы весь прошлый год идти к этому, а потом вылететь в первом раунде. Если думать, что кто-то кого-то слил, можно и человека, который привез гол, обвинить. 

 
– Ещенко как раз обвиняли.
– Ошибки бывают у всех. Тем более до этого у нас были хорошие моменты. А Ещенко опытный футболист, у него богатырское здоровье. Ошибки он компенсирует своей работоспособностью: носится как угорелый, может прыгнуть головой в землю, чтобы мяч выбить. Отважный! Бойцовские качества в футболе всегда ценились. В этом году в команде вообще собрались бойцы, которые умирают на поле.
– После увольнения Аленичева пересекались с ним?
– Нет, нигде не видел.
– Что сказали бы, если бы встретились?
– Спросил бы как дела. А дальше разговор сам пошел бы. 

 


– Сегодняшний «Спартак» называют командой не только Карреры, но и Романа Пилипчука. Что именно он делает?
– Разбирает наших соперников, анализирует, как они играют. Вместе с Каррерой подсказывает, какие зоны надо взламывать. Перед «Зенитом», например, они говорили, что Эрнани сильно бьет по воротам. Показали статистику, а потом включили видео – все удары выше ворот! Один раз только попал! Ничего не наговариваю, так и было.
Еще говорили, что Данни может отходить назад, чтобы принимать мяч и разыгрывать атаки. Что он может смещаться в центр, и тогда у «Зенит» получает преимущество в центре поля. Просили крайних хавов заужать игру. Плюс мы тоже смотрели, куда Зобнина ставить – на левый край под Смольникова или направо. Смольников же очень быстрый.
– «Мы тоже смотрели». «Мы» – это футболисты?
– Ну, конечно, мы ведь многих футболистов знаем и знаем, как их вывести. Кого-то ударишь пару раз – и он испугается. Просто выключается. А кто-то аут далеко бросает – как Денисов в «Локомотиве». Шатов с «Зенитом» то же самое делал. В принципе читалось, что он не сыграет, этот момент мы где-то пропустили.
Тот матч вообще получился рваным. Первые 10-15 минут «Зенит» контролировал мяч, а потом мы чуть-чуть поменяли игру – договорились между собой, что выдвинемся вперед и будем их там прессинговать.
– Как именно это было?
– Я подходил к Фернандо, к защитникам – например, Джикии. Так по цепочке и передавали. Решили, что если бежим вперед, защитники должны нас поджимать. Начали прессинговать, отбирать мячи – игра получалась, забили гол.
– А про __ю_у что говорили? Человек в четырех матчах против «Спартака» забил четыре гола.
– Насчет него тренеры с Джикией отдельно общались, наверное, что-то подсказывали. В любом случае, Георгий хорошо сыграл – и на опережение, и отбирал, и подчищал. Он расстроился, что из-под него забили, но я сказал: «Успокойся и забудь». 

 


– Промесу в одном из моментов вы сказали что-то менее приятное.
– Обычный игровой момент. Если бы он тогда с левой отдал, я бы в пустые забивал. Но было тяжело. Потом Квинси посмотрел видео и извинился.
– Бывший врач «Спартака» Владислав Корницкий рассказывал, что при всем своем позитиве Квинси умеет давать сдачи. В качестве примера он вспоминал стычку с Инсаурральде.
– На второй день в клубе Квинси с Чельстремом сцепился! Ну как сцепился – потолкался. Не отдавал передачи, обыгрывал, бил по воротам. Ким ему и сказал: «Ты чего в пас не играешь?» Потом Квинси Якин вызвал: «Успокойся, только появился – а уже конфликты».
– Но главное, что из Промеса получился лидер, который, по словам Дмитрия Комбарова, уже мечтает о «Барселоне».
– Я от него таких разговоров не слышал. Но если у Квинси будет предложение из «Барселоны», ребята, конечно, скажут: «Езжай».

– Когда лично вам последний раз приходилось кого-то разнимать на тренировке?
– В этом сезоне такого не было, а в прошлом случилась небольшая стычка между Широковым и Таски. В игровом моменте, что-то кому-то не понравилось.
Раньше вообще было деление в коллективе. Мы пришли в одно время с Тино Костой, а через пару недель он уже начал прыгать сзади и некрасиво играть. В результате с кем-то схлестнулся – по-моему, Кирилл Комбаров ему щелкнул. Ну и в целом было какое-то недопонимание. В команде 10 человек легионеров, они больше своей бандой держались. Не то чтобы мы не общались, но чувствовалось разделение.
Плюс люди меняются, когда перестают играть, начинается какое-то бурление. Сейчас мы этого не допускаем. Команда дружная – и нет разницы: Фернандо, Маурисио или Зе Луиш. Зе вообще прикольный: мы постоянно подшучиваем над сборной Кабо-Верде, спрашиваем, сколько часов он оттуда летел. «Аватаром» иногда называли – потому что похож на него. Зе может сделать вид, что обиделся, но на самом деле он добрый и нормально принимает шутки.
При этом хочу заметить: на тренировках искры из-под щитков только так летят. Все бьются и куются, никто ног не убирает и не сачкует. Но это не подлые подкаты.




– Объясните, как Зе Луиш превратился в суперфорварда?
– Он и был суперфорвардом. Когда Зе только пришел, мы готовились к чемпионату, а он уже был готовым. Нас волтузил так, что мы с Ромой Широковым удивлялись: «Ничего себе нападающего взяли – с нулевых углов забивает». Стопроцентная реализация! А сезон начался – все пропало. То ли мы догнали его физически, то ли он сбавил. Нужно было время на адаптацию. Потом, наверное, Зе снег увидел… Вообще, считаю его топ-нападающим – как он прыгает, как цепляется за мячи!
– Пятками играет.
– Когда был Аленичев, нам запрещали играть пятками. Даже в квадратах! Если только кто-то забегание делал, можно было на мяч наступить. А в стоячих квадратах – ни в коем случае.
– Сейчас такого правила нет?
– Сейчас мы в стоячие квадраты не играем.
– Фернандо приехал в «Спартак» с лишними килограммами. Его класс как игрока был виден сразу?
– А мы его не видели – он месяц по индивидуальной программе тренировался, форму набирал. Потом я увидел фотографию с матча Россия – Бразилия, где мы друг против друга играли, и понял, что знаю его. Как игрок Фернандо хорош в развитии атак, я даже не лезу туда лишний раз, чтобы он мог спокойно принять мяч. Хотя мы под каждого соперника готовим свои варианты взаимодействия.
 
– Кто из бывших игроков «Спартака» был бы не лишним в этой команде?
– Надо подумать. Наверное, Кирилл Комбаров – может быть, с ним Дима был бы еще сильнее. Они бы подбадривали друг друга.
– Чемпионский «Спартак» 1990-х сплачивался в том числе на шашлыках в Тарасовке. У вас такие варианты тимбилдинга были?
– Да, пару раз жарили шашлыки на базе и сидели в беседке всей командой. Кто-то приезжал с детьми, кто-то – с женами.
– Цитата из вашего инстаграма: «Квинси – единственный из легионеров, кто выдержал парение в бане».
– Да, причем это не две и не три минуты. Он лег – и нормально себя чувствовал. Расслабило, чуть-чуть повело. Потом Маурисио тоже парился, понравилось. Один раз Каррера заходил, а мы с Темой Ребровым сидели. Показываем на веники, а он говорит: «Нет-нет». Смелости заставлять у нас не хватило.

– Был кто-то, кто реально сбегал?
– Бывало, что и без веников сбегают – просто, когда начинаешь подкидывать. Мельгарехо, например, обычно сидит в самом низу. И то – недолго.
– А кто придумал традицию общекомандных фото после матчей?
– Как-то пошло: «Давайте все вместе сфоткаемся». И с тех пор делаем. Если кто-то уже ушел в автобус, тогда не в раздевалке делаем, а в аэропорту. Или в самолете. Это что-то объединяющее. Даже после проигрышей в Самаре и Ростове я сказал: «Ребята, давайте не будем нарушать традицию». А то нас не поймут – когда хорошо, то всем вместе, а как плохо – попрятались по норкам. 

 

– В последние годы «Спартак» после зимнего перерыва начинал валиться. Чем сборы при Каррере отличались от предыдущих?
– Тем, что нам дали много нагрузок дома – те, кто выполнили программу, уже были неплохо готовы.
– Тренер Якина по физподготовке Харун Гюлен готовил команду как спецназ. Самое шокирующее упражнение того времени?
– У меня до сих пор лежат джинсы большого размера – раскачался, как культурист! Пресс, отжимания… Было такое упражнение – «саламандра». Это когда отжимаешься, но при этом еще должен коленями к локтям тянуться.
– До этого была подготовка в стиле лайт – когда тренером по физподгтовке работал Эду Домингес. Кирилл Комбаров говорил, что это самая легкая предсезонка в его жизни.
– Ага, помню кубковый матч с «Тосно». Соперник от меня на широком шаге уходит – а я думаю: «Куда ты, родной? Подожди хоть». Как будто Бэйл какой-то! Я тогда, правда, еще после болезни был.

– В конце марта вы потеряли своего дядю – бывшего спартаковца Валерия Глушакова, который привез вас в Москву и привел в футбол. Как пережили этот момент?
– Я осознал, что происходит, когда его забрали в больницу. Мы находились в Сочи перед матчем с Бельгией. Позвонил ему: «Ты чего пугаешь?» А он в ответ: «Все нормально, не переживай. У тебя важный матч». Операция в принципе планировалась – где-то 10 апреля, но так случилось, что он до нее не дожил. Проблемы с сердцем, у него же 2 раза был инфаркт – еще когда он в футбол играл.
На следующий день после возвращения из Сочи у нас была тренировка. А за день до этого я узнал, что дядя в реанимации. Пришел после тренировки – и мне сказали, что он умер. Тема Ребров стоял рядом, видел, как я заплакал. Поддержал, конечно. В такие моменты понимаешь: ни деньги, ни связи не помогут, если здоровье запущено. Хочу назвать именем дяди турнир, который каждый год провожу в Миллерово. 

 
– В игре с «Оренбургом» вы остались в запасе. Почему?
– Я хотел выйти в траурной повязке. Но делегат матча сказал, что один футболист так делать не может, должны все. Руководство клуба и ребята пошли мне навстречу. В тот же день произошел теракт в Петербурге, и так получилось, что минута молчания была в том числе из-за этого.
Меня не поставили на игру, потому что было очень тяжело. Я все 3 дня тренировался, даже после похорон поехал на базу, чтобы как-то развеяться. Хотя Тема Ребров и Дима Комбаров приезжали проститься с дядей, видели мое состояние и говорили: не надо никуда ехать. Из-за переживаний 2 килограмма веса ушло. Ни с кем не разговаривал, тупо бегал. У меня были плохие показатели перед «Оренбургом», поэтому, наверное, и не поставили. Хотел забить, но не так много времени было. Дяде я посвятил гол «Уфе».

Я и раньше доказывал, что могу забить, если решил – когда у мамы день рождения был. Или у жены. Я, конечно, ее не предупреждал. Но, уходя на матч, мы всегда оставляем телефоны. А тут вернулся в раздевалку, когда играли с «Рубином» – и увидел сообщение: «Папочка, жду гола!» Хорошо, что тогда забил.

источник: матч-тв
новость добавил: Оксиг