– Кто вас позвал на должность диктора «Спартака»?

– Это был 2010 год. Я к тому моменту уже несколько лет работал на «Русском Радио», информационном

партнёре «Спартака» (на тот момент «Русское Радио» принадлежало ИФД «Капитал» Леонида Федуна. – Прим. «Чемпионата»). Поэтому, узнав, что клуб ищет диктора, вызвался попробовать. Для меня это было отличной возможностью связать себя со спортом и любимой командой. 

– В пресс-службе «Спартака» встретился с Алексеем Матвеевым и Фёдором Турбиным. Первым делом меня спросили, за какую команду я болею. Ответил, что за красно-белых – иначе бы не пришёл. Дальше Матвеев начал гонять меня по истории клуба. 

– Состязаться с ним в знаниях о «Спартаке» невозможно. Я прервал его, поставив в тупик вопросом: «Каким должен быть диктор «Спартака?» На что мне не смогли сразу ответить. Сказали, что эта задача будет полностью на моих плечах. Мы ударили по рукам. Хотя перед тем, как сесть за микрофон на стадионе, я прошёл ещё несколько собеседований, общение со службой безопасности и психологами. 

– Когда ты направляешь 80-тысячный стадион, любое неправильное слово может привести к агрессии болельщиков. Все, кто отвечают за безопасность на стадионе, должны понимать, что у микрофона сидит адекватный человек, который поведёт себя правильно в нештатной ситуации.

– В основном о том, как отреагирую на происходящее на стадионе: различные погодные условия, беспорядки на трибунах и прочее. Диктор должен быть морально готов и следовать инструкциям. Одно дело, если матч остановили из-за дождя, другое – из-за петарды. Сразу поступает звонок по внутренней линии от делегата матча: «Остановка игры, объявляй!» Взять даже последний матч с «Оренбургом». Делегат перед игрой подошёл ко мне и согласно инструкции в тысячный раз попросил избегать провокаций. 

– Вплоть до неправильной интонации при произнесении фамилии соперника. Особенно если этот футболист раньше играл за «Спартак» и трибуны на это обязательно будут реагировать. Вот у нас сейчас будет игра с «Зенитом»… (улыбается)

– Теоретически ошибки в фамилиях соперника возможны. Хотя стараюсь заранее пройтись по фамилиям, чтобы не допускать таких ляпов. Подобные вещи могут расценить как провокацию, а за беспорядки отвечать мне. 

– За нас играл как-то Эмин Махмудов. Однако никто правильно фамилию его не называл, пока он сам не попросил объявлять с ударением на первом слоге. А как правильно: КАрпин или КарпИн? 

– На самом деле нет. Правильно КарпИн, но со временем фамилия модифицировалась в более понятный вариант КАрпин. 

– С Валерием Георгиевичем – нет. Тем более что фамилию тренера объявляют болельщики. Вообще, я лично стараюсь спрашивать каждого новичка, как правильно называть его имя. Ошибаться в фамилиях игроков собственной команды недопустимо. 

– Там была другая проблема. Одних бразильцев мы называли полностью, а других – коротко: Алекс, Веллитон. Они обижались, и мне пришёл запрос от пресс-службы: произносить имена полностью. До сих пор в голове Соареш Мораиш Веллитон, Рафаэл Мескини Алекс, Рафаэл де Соуза Перейра Кариока. Так что сейчас я сразу подошёл к Фернандо. Он сказал, что его можно объявлять просто Лукас Фернандо, а Зе Луиш добавил Жозе Мендеш. 

– Между радиоведущим и диктором много отличий. На стадионе нужна другая подача голоса — медленнее, чётче, выверенная дикция. Обязательно учитываешь погоду, которая влияет на распространение голоса по трибунам. На радио за тебя это делают компрессоры, передатчики и спутники. Кроме того, в эфире ты можешь отшутиться – слушателям нужен живой человек. Озвучивать происходящее на стадионе уже совсем другая история: сухой и строгий регламент, большая ответственность. 

– Это и было моим первым заданием – познакомиться с Валентиновым, объяснить ему ситуацию и дать понять, что дальше я буду работать на матчах «Спартака». Плюс надо было перенять опыт работы диктором. 

– Точно не знаю. Бытует мнение, что он симпатизировал ЦСКА. 

– Вы почти дословно повторили слова Валентинова. Он сказал: «Как этот малец – зелёный и неопытный – сядет за микрофон великого комплекса «Лужники»? Ведь я здесь уже почти 40 лет, озвучивал Олимпиаду-80! А тут…» 

– Он сослался на большую занятость и ничего не стал рассказывать. Коллеги, работающие с ним много лет на стадионе, пытались объяснить, что никто его не подсиживает: «Валя, этот парень будет озвучивать только матчи «Спартака». Тебя никто не увольняет. Музыкальные концерты, игры ЦСКА и остальное, происходящее на стадионе, – всё это по-прежнему твоё». 

– Нет, пришлось наблюдать со стороны за его работой. Спускался на трибуны, слушал, записывал в блокнот какие-то фразы по ходу матча. Составы, голы, замены – всё это можно объявлять по-разному. Плюс от меня требовались эмоции. Валентинов был моим учителем, сам того не подозревая. Я на него не обижался, а, наоборот, уважал. Большой человек, легенда. Светлая ему память

– Волнение было, но когда ты слышишь отдачу от многотысячной толпы, тебя пропитывает энергетика, адреналин заряжает. Я ведь в «Лужниках» даже открывал огромное окно дикторской кабины, чтобы слышать трибуны. Когда строился стадион «Спартака», я встречался с Андреем Федуном (братом Леонида Федуна. — Прим. «Чемпионата») и просил его по возможности сделать рубку диктора с открывающимися окнами. Увы, стадион был уже спроектирован с глухими окнами, где сейчас практически не слышно того, что происходит в чаше. 

– Перед матчем я выхожу на поле, а потом согласно регламенту поднимаюсь наверх. Конечно, хотелось бы работать весь матч от бровки, как это делается на некоторых стадионах АПЛ. 

– Да. В какой-то момент работал с трибуны прессы – единственная зона, куда имеется прямой доступ по моей аккредитации. Прекрасная видимость и возможность проживать вместе с болельщиками все эмоции матча. Они меня видели, могли реагировать, и это здорово их стимулировало. 

– Нет. Регламент обязывает быть в рубке. 

– Чтобы быть в доступе ко всем службам стадиона на случай нештатной ситуации. 

– Тоже так считаю, но регламент строг. Часто всё упирается именно в него и согласование со службой безопасности стадиона. 

– Пробовали вместе с болельщиками объявлять счёт в матче после забитого мяча. Когда я кричу «Спартак», болельщики называют реальное количество голов, а когда произношу имя соперника, то матерное слово. Делегат и инспектор матча послушали и запретили, ссылаясь на регламент и недовольство службы безопасности. 

– «Локомотив» – это «Локомотив». Его нельзя сравнивать со «Спартаком», в любом понимании. Что позволяют делать в других клубах, почему-то не разрешают делать в «Спартаке». 

– Это не было согласовано, и регламентом подобные вещи тоже не приветствуются. Как обычно, в начале матча объявляю составы команд, и всегда нужна эмоциональная составляющая, чтобы зарядить болельщиков. Я на свой страх и риск подошёл к трибунам и вытащил маленького Мишу с первых рядов. 

– Он всегда на первом ряду, болеет, переживает. Даже тренеру что-то подсказывает – отличный представитель красно-белых. Спросил его: «Пойдёшь на поле составы объявить?» Он ответил: «Пойду». Показалось, что это хороший стимул для болельщиков перед стартовым свистком. 

– Ну, раз папа начал улыбаться и снимать на камеру, полагаю, был не против. 

– Мне могли сделать выговор, а могли и похвалить. В итоге всем понравилось. Хотя изначально согласовывать никто не хотел. Взял на себя ответственность. Если бы это не зашло, виноватым был бы только диктор. Готов рисковать в разумных пределах, чтобы болельщики получали правильные эмоции. – Два года назад «Динамо» принимало «Наполи» в Лиге Европы. Говорят, этот матч подарил вам одно интересное знакомство.
– Хотите сравнить меня с Децибелом Беллинни?

– Сравнить – нет. Просто расскажите о том, как вы встретились.
– Нас познакомил Никита Ковальчук, мой спортивный коллега. После этого у меня была свадьба в Италии, и я заезжал в гости к Децибелу. На стадион «Наполи» попасть не удалось, потому что не было домашнего матча, но мы до сих пор дружны и общаемся через Instagram.

– Вам уже надоели сравнения с Децибелом?
– Оба лысые, оба работаем на радио, оба являемся дикторами великих клубов. Меня забросали одним и тем же видео с Децибелом и Игуаином. Я тысячу раз объяснял, что акустика и звуковые возможности на «Открытие Арене» не позволяют делать так же. Пускай мы будем не такие! Не надо ни на кого равняться. У нас должно быть своё, у нас должно быть круче.

– А почему нельзя так же звучать?
– У нас просто нет такого звука. Любое звуковое оборудование должно быть правильно настроено акустически, чтобы звук не разлетался. Например, в Лондоне на «Эмирейтс» даже стёкла повернуты таким образом, чтобы звук облетал по кругу и возвращался в исходную точку. Не говоря уже о металлических конструкциях самого стадиона, которые так же отражают звук.

– Почему так известен Децибел? Он делает что-то особенное?
– Вроде нет. Хороший ролик снял – народ оценил.

– Тогда почему его звали даже в «Манчестер Юнайтед»?
– Обещаю спросить при случае.

– А вы бы пошли работать в другой футбольный клуб?
– Нет, одна жизнь – один клуб. Так же как и у Даниэля, полагаю. Он живёт «Наполи», как и я – «Спартаком». Других вариантов быть не может. Хотя отвечать привык прежде всего только за свои слова и поступки.

– Децибел говорил, что не получает денег за работу на матчах «Наполи». А вам «Спартак» платит?
– Думаю, что он лукавит. Любой матч занимает много времени, особенно если «уникальное» расписание разносит их по будням. Диктор обязан приезжать за два часа до игры и оставаться, пока народ не покинет территорию стадиона. Получается почти полный рабочий день. Бесплатно работать, в ущерб себе и своему времени, ты не можешь. Хотя и больших денег не заработаешь.

– Значительно меньше, чем вы получаете на радио?
– Конечно. У меня нет контракта со «Спартаком». Это разовые услуги. Но я счастлив, что удаётся совмещать приятное с полезным.

«Представитель «Локомотива» негодовал. Я посоветовал ознакомиться с регламентом»

– Бывает, что вы как диктор пробуете что-то новое?
– С недавних пор на «Арене» перед выходом команд на поле стала звучать песня «… но врагу никогда не добиться, чтоб склонилась твоя голова...» Никто официально ставить её не разрешал. Болельщики одобрили. Пытаемся вернуть и привить эту песню на стадионе. Во-первых, это сильно заряжает перед стартовым свистком. Во-вторых, не слышно свиста и скандирований с гостевого сектора. Пока претензий от начальства по поводу песни не поступало.

– С гимном «Спартака» по-прежнему всё не так просто?
– Дело каждого – петь или нет. Некоторые называют гимн непризнанным и молчат, другие не знают слов. А лично я мечтаю, чтобы перед игрой весь стадион пел гимн «Спартака».

– Нынешний?
– Любой. Главное, чтобы пели все вместе.

– Нынешний гимн не хотят признавать, потому что его написали петербуржцы?
– Бытует такое мнение. Может, стоит пустить слова на экране, чтобы видел каждый и петь стало бы легче. С другой стороны, такие вещи должны знать наизусть.

– Перед тем как согласиться на это интервью, вы сказали: «Надеюсь, это не очередной баттл Орловых».
– Просто об этом уже было столько раз сказано. Он – голос «Зенита», я – голос «Спартака». Фамилия — единственное, что нас объединяет. Есть лишь уважение к старшему, но не могу сказать, что он является моим любимым комментатором.

– Вы с ним знакомы?
– Раньше в Лужниках был общий пресс-центр, где перед матчем собирались все журналисты и работники стадиона: общались, ели, пили кофе и обсуждали футбол. Оттуда мы на лифте поднимались на верхний этаж и шли в соседние комнаты: он в комментаторскую, а я – в дикторскую. Не исключаю, что он уже и забыл о моём существовании. Мне всё равно.

– Вас когда-нибудь путали с молодым хоккеистом «Спартака» Максимом Орловым?
– Пробовал озвучивать матчи МХК «Спартак». Когда произносил имя этого игрока, то интонационно выделял. Болельщики всё понимали. А ещё меня знакомили с братьями Орловыми – Игорем и Александром! У меня даже на джерси написано Orlov. Пускай это будет моё хоккейное предпочтение.

– В эфире на «Русском Радио» вы не афишируете, что болеете за «Спартак». Почему?
– Все и так это прекрасно знают. А вообще на радио не рекомендуется говорить о трёх вещах: своих вкусах, политике и религии.

– А за сборную вам можно болеть в эфире?
– Исключение составляют игры национальной сборной. Был случай. После победы наших хоккеистов на чемпионате мира мне позвонили друзья, которые стояли в пробке на Кутузовском проспекте. Они рассказали, что вокруг настоящий праздник – все размахивают флагами и шумят. Попросил их пройтись по соседним машинам, настроить волну «Русского Радио» и открыть окна. После этого я вышел в прямой эфир, поздравил сборную и болельщиков, а затем включил гимн России. Прямо посреди плейлиста радиостанции! Пели все, и получилось очень круто. Вряд ли такую выходку одобрило бы руководство, если б знало.

– О чём вас чаще всего просит делегат матча?
– Соблюдать нейтралитет, проявлять уважение и не призывать к действиям.

– А что является призывом?
– Даже словосочетание «Вперёд, «Спартак». Для одних это стимул, у других вызывает несогласие с тем, что диктор открыто показывает свои предпочтения.

– То есть в возможных беспорядках на трибунах будет виноват диктор?
– Косвенно да.

– По состоянию на сегодня диктору запрещено поддерживать команду?
– Регламент в последние несколько лет имел разные редакции: то разрешают во время матча что-то говорить, то запрещают. У нас даже с представителем «Локомотива» как-то раз было недопонимание. «Спартак» дома не мог выиграть у «железнодорожников», и я позволил себе в самой концовке матча, завести трибуны призывом «Вперёд красно-белые, вперёд команда!». Представитель «Локомотива» тут же выразил своё негодование, что я помогаю команде, и обещал устроить разбирательство. На что я посоветовал ему ознакомиться с актуальным регламентом. Правила на тот момент не запрещали так поступать. Через несколько дней он позвонил и извинился, сказав, что был не прав. Инцидент исчерпан.

«У микрофона замкнули контакты, и он просто не выключался»

– Похоже, футбольный регламент подстраивают под «Терек»?
– Мы этого не знаем, потому утверждать не стану. Считаю, правила должны быть едины для всех.

– Почему в Грозном до сих пор слышатся призывы по ходу матча?
– Я не могу ответить на этот вопрос. Это вызывает удивление и даже раздражение.

– Вы спрашивали на этот счёт делегатов или РФПЛ?
– Тут никто не даст ответов. Мне говорили, что правила должны соблюдаться всеми. Есть время до матча, в перерыве и после игры, когда можно кричать в микрофон и заряжать трибуны. На остальное время – запрет.

– Однажды комментатор Дмитрий Губерниев наговорил в эфир, думая, что микрофон выключен. У вас такое случалось?
– Бывало, но не так жёстко. В «Лужниках» у микрофона замкнули контакты, и он просто не выключался. Пришлось на него накинуть тряпочку, отвернуть в сторону и не выражаться, пока трибуны не опустели.

– Насколько отличается работа диктора на матчах РФПЛ и Лиги чемпионов?
– Гораздо больше обязательного текста, жёстче регламент матча и больше смотрящих за исполнением от УЕФА. Добавьте к этому работу на двух языках, если нет переводчика. А когда его приставляют, то зачастую человек далёк от футбола. Приходится знакомить его с работой диктора перед игрой, чтобы работа была правильно синхронизирована. В общем, ответственности выше крыши.

– Почему вы не озвучиваете матчи сборной России?
– Сейчас на матчах национальной команды работает «армеец», даже если игра на «Открытие Арене». Я являюсь запасным диктором.

– Это вопрос влияния и связей в РФС?
– Можно и так сказать.

– Вы сделали предложение супруге на стадионе. Как это произошло?
– Изначально нацеливался на матч «Спартак» – ЦСКА, но из-за мер повышенной безопасности вокруг встречи перенёс на следующий тур – с «Уфой». Предложение сделал в перерыве матча.

– Для вас было важно сделать этот шаг на стадионе?
– Мне хотелось, чтобы «Спартак» был рядом. Я так и сказал своей женщине, выйдя на середину поля с микрофоном: «Здесь только я и моя красно-белая семья! Ты выйдешь за меня замуж?» Многие друзья были на этом матче, но пропустили этот момент.

– Почему?
– Знали далеко не все, поэтому в перерыве кто-то ушёл за пивом, кто в туалет. О произошедшем узнали уже по возвращении на трибуны.

– О чём вы мечтаете?
– Регламент запрещает говорить в микрофон «Спартак» – чемпион». Это так же считается провокацией гостевых болельщиков. Мне больше всего хочется выбежать на поле вместе с запасными и тренером после финального свистка и сказать… Нет, прокричать официально заветные два слова.