В воскресенье в редакции "СЭ" побывал необычный гость. Бывший вратарь "Спартака" Алексей Зуев, который сегодня защищает цвета красно-белых в пляжном футболе, пришел с гитарой и богатым репертуаром песен собственного сочинения. В этих песнях – его жизнь и многострадальная карьера.

Идея творческой встречи родилась сама собой. Разных интервью, в том числе и больших, Зуев дал немало, правда было это достаточно давно. Отыграл он и много концертов – но в основном для своих. Мы решили соединить два формата – послушать песни Алексея, познакомить с ними широкую аудиторию и поговорить о том, что услышали.

ВОЙЦЕХ И ДРУЖБА

– Песня "Москва – Варшава" – то, с чего началось мое творчество, – начинает Алексей. – Сразу предупреждаю, оно у меня в основном грустное. Веселиться сегодня не придется. Жанр? Это даже не шансон, а что-то авторское. То, о чем я думаю и переживаю, в общем, пою песни, в которых затрагиваю тронувшие меня темы. А эта песня родилась, когда ехал на поезде к другу. 

 
– Поехали.

  – Потому что дружба наша построена не на каких-то взаимных выгодах, а на искренности. Хотя познакомились мы с Войцехом не очень хорошо, на тренировке у нас произошел конфликт. Но потом на восстановительных мероприятиях, в бане, пообщались, помирились. И с тех пор друг друга не подводили. По-прежнему дружим. 

 
– Войцех всегда выглядел внушительно. Не боялись с ним конфликтовать?
– Да я по жизни тоже не из пугливых. Как все случилось – было обычное вратарское упражнение, и я случайно в Войцеха влетел. А он подумал, что специально, и влетел в ответ. Потом посидели, все друг другу объяснили. Мол, никто никого травмировать не собирается. После этого никаких моментов уже не было 

 
– За счет чего Ковалевски довольно быстро стал кумиром для болельщиков, что с легионерами случается нечасто?
– Потому что это человек с очень широкой душой, человек слова. Делал свое дело искренне, на поле всегда выкладывался, а болельщика не обманешь, если он видит, что игрок на поле умирает. Отсюда и взаимная любовь.

 
– Вы, говорят, Войцеху на последнее дерби помогли попасть в Москве, когда "Спартак" победил.
– Да ничего особенного. Нашел телефон человека, который ему потом помог. А сам я не смог с Войцехом тогда увидеться, хотя и очень хотел. Но меня не было в России. 

 
– Поем дальше?
– Был этап в моей жизни, когда на душе, скажем мягко, было очень тяжело. Не дай бог никому такое испытать. Песня называется "Я ухожу".

– Когда первый раз взяли в руки гитару?
– В пионерском лагере "Ленинские искры". У нас в Капотне была дружная команда "Нефтяник". Сейчас ее, к сожалению, нет. А тогда в тихий час Леша Зуев лежал бренчал, а все остальные говорили: "Хорош, дай отдохнуть". 

 
– Что играли? "Изгиб гитары желтой…"?
– Нет, я учился вот на этой песне. (Наигрывает первые аккорды композиции "Все идет по плану" группы "Гражданская оборона"). Думаю, всем понятно! "Гражданская оборона", границы ключ. Кеды, джинсы, Егор Летов. Какие-то вещи Егора нравятся до сих пор. 

 
– А еще что в этом стиле?
– Да немного. "Нирвану" играли ребята еще. А я потом с возрастом стал другое слушать. Кто бы что ни говорил, уважаю творчество Стаса Михайлова. Михаил Круг нравится, Евгений Григорьев (Жека), Александр Дюмин, Ильдар Южный. Владимир Высоцкий, конечно. 

 
– Писать когда начали?
– В 2006-м. Это стало и способом эмоциональной разрядки, и собрать мысли в кучу помогало. Никогда не ставил задачи сесть и написать песню на определенную тему. Все само приходит. Ночью спишь, проснулся – два четверостишия написал, берешь телефон, начинаешь писать. И дальше пошло, пошло… Не знаю, может, странно прозвучит, но я в этом состоянии себя ощущаю проводником. От меня требуется только записывать. 

 
– Музыка помогает с чертями справляться, о которых поете?
– С чертями, наверное, не музыка помогает справляться. С чертями надо в церковь ходить почаще и выгонять их. Музыка где-то может подвигнуть пойти в церковь, а так сама по себе она вряд ли поможет.

– Во сколько лет впервые влюбились?
– Как и все – в детском саду! Серьезная любовь была. Крутила там одна всем парням мозги… У меня сейчас и дочка такая же. Говорит: "Пап, в меня семь человек влюблены". Отвечаю: так нельзя, нужно кого-то выбрать. А то один день одного любит, второй – еще кого-то. 

 
– У вас много любовной лирики.
– Есть такое. Причем, многие песни писал после незначительных ссор с супругой. Мысли сразу приходят. Поругался – с утра песню написал. Брат как-то пошутил: "Мне кажется, ты ругаешься только для того, чтобы потом что-то сочинить". Был плодотворный период (смеется). А сейчас у меня год засухи. Есть наброски, но куплеты не рождаются. Может, из-за большой занятости. Много работаем, тренируемся. 

 
– Это в пляжном "Спартаке"?
– Да, работаем в режиме "5-2". В следующем сезоне должны решать серьезные задачи. 

 
– Какие это задачи?
– Перед любым "Спартаком" – перед пляжным, волейбольным, баскетбольным, футбольным – стоит одна задача: стать чемпионом. Это "Спартак", планка должна быть высокой. Рад, что команда на плаву, появилась стабильность. Очень рад, что у руля серьезный человек, который внушает доверие. Огромное ему спасибо, это наш болельщик "Спартака". 

 
– Едем в тридевятое царство?
– Да, это название следующей песни. Она родилась после того, как мне одна девушка написала в соцсетях и попросила для нее сочинить что-нибудь. Если что-то вдруг забуду, не обижайтесь – гитару только вчера взял после долгого перерыва!

– Вам футбол никогда не мешал в личной жизни?
– Мне – нет, никогда. Не знаю, может, жене мешал. А мне только помогал. 

 
– Сейчас футболисты довольно рано создают семьи и становятся папами в 21-22 года. Как думаете, почему?
– Наверное, это желание девушек вцепиться в футболиста, создать поскорее семью и не отпускать его никуда. Но это мое личное мнение! Оно может не совпадать с чьим-то. Но я как думаю, так и говорю.

– Следующая песня?
– Она как раз про то время, когда мне пришлось прибегнуть к помощи медицинских работников. Называется "Псих".

– Судя по тексту песни, вы довольно легко сейчас воспринимаете случившееся когда-то с вами.
– Я не стыжусь того, через что прошел. К сожалению, понимаешь это, только если сам вляпался либо когда с родными или близкими стряслось подобное. Просто хочется дать людям понять, что если не дай бог такая ситуация случится в жизни, то выход из нее есть. Понимаю чувства людей в ситуациях, когда не хватает сил справиться с трудностями и хочется наложить на себя руки. Был и у меня такой период, когда я два раза подходил к балкону... Было очень тяжело. С помощью своих песен хочу дать понять людям, что выход есть всегда. И мне очень приятно, когда порой ко мне после концертов подходят люди намного старше меня и говорят: "Спасибо, Алексей, ваши песни помогли не залезть в петлю, спасли". Хотя, казалось бы, творчество все грустное. Может, клин клином действительно вышибают. 

 
И касаемо той моей ситуации – мне все равно, что обо мне будут говорить другие люди. Главное, чтобы какие-то эти истории помогли другим справиться в определенных трудных жизненных ситуациях. 

 
– В "Спартаке" вы пересекались с уже легендарным китайским доктором Лю. Никогда не возникало сомнений в его нетрадиционных методах?
– Сомнения могут возникать только в случае, если от врачебных действий нет никакого эффекта. А какие вопросы могли быть к Лю? Грубо говоря, ты прошел много этапов лечения, сделал всевозможные супер-пупер-физиопроцедуры, и ничего не помогло, а потом брался Лю со своими иголками и за короткое время ставил тебя на ноги. 

 
– Какая-то история, связанная с ним, запомнилась особо?
– Одна из самых-самых: к нам пришел Неманья Видич с двумя межпозвоночными грыжами. Пошли разговоры, что в команду взяли инвалида. А доктор Лю с помощью волшебных иголок человека поднял. И тот после этого и в "Спартаке" играл на запредельном уровне, и позже вошел в историю, став капитаном "МЮ". Тут всякие сомнения сами собой отпадают. 

 
А следующая песня была написана спустя два дня после трагедии с хоккейным "Локомотивом"...

– Когда случаются такие трагедии, задумываешься о разных вещах. Возможно, примеряешь что-то на себя. Жизнь спортсмена – сплошные перелеты. Вы никогда не боялись летать?
– Не боялся летать до определенного момента. Один раз в Турции в наш самолет на взлете попала молния. Буквально на полторы секунды свет в салоне погас, включился, но я уже был готов идти до Москвы пешком. Вот после этого случая что-то появилось... Теперь когда есть возможность поехать на поезде, всегда выбираю поезд. Если все вместе летим самолетом, то выхода нет – лечу. 

 
– А тогда, в Турции, самолет вернулся назад после удара молнии?
– Нет, полетели, все закончилось нормально. 

 
– Представляем, что творилось среди пассажиров.
– Ну, да. Сколько молитв знал, еще штук десять придумал. Жуткие ощущения.

– В вашем творчестве значительная часть посвящена детям.
– У меня есть песня, которая называется "Мы рождены творить добро". Она родилась после посещения детского дома в Липецке. Неизгладимое впечатление оставляют детишки, когда приезжаешь в такие места... И я считаю, что мы должны им помогать – каждый по мере возможности. 

 
– Вы теперь регулярно ездите?
– Регулярно не всегда получается. С пляжным "Спартаком" и ребятами из фонда "Красно-белое сердце" ездили недавно в детский дом, навестили детишек, поиграли с ними. Руководство наше форму им подарило. Хотелось бы, конечно, чтобы была возможность не только поездками своими как-то помогать, но и участвовать в жизни ребят материально. Стараюсь принимать участие в таких мероприятиях, потому что это нужно. Почаще бы надо, но, к сожалению, пока такой возможности нет. 

 
– Как дела у ваших детей?
– Хорошо. У меня две дочки от разных браков. И есть песня, она так и называется – "Две доченьки".

– Сколько сейчас лет дочкам?
– Старшей тринадцать, младшей – шесть. 

 
– То есть уже через три года пригодится монтировочка?
– Может, и пораньше придется доставать, сейчас дети быстро растут. 

 
– Склонности у них к чему больше – к футболу или к музыке?
– Ни к тому, ни к другому. Старшая живет с бывшей женой, а вот младшая подходит вечером: "Пап, давай мяч покидаем!". Я кидаю, она ловит. У нас секция есть баскетбольная. Может, туда ее отдам. 

 
– А к женскому футболу как относитесь?
– Нормально. Но, опять же, надо выбирать то, что рядом, чтобы не ездить далеко – и так в Москву возим в садик. Нужно, чтобы ребенок тоже когда-то отдыхал. Я не стану ее заставлять. Если ей будет интересно, скажет "хочу", тогда да. 

 
– Поем дальше?
– О бане. Ходил с друзьями в Измайловские бани, после посещения родилась песня. 

 
– Баня – это же вообще для футболистов целая культура.
– Не только для футболистов. Хотя в качестве восстановительного процесса – да, баня популярна. Да и с Войцехом в бане помирились. Сели, попарились, поговорили – и поняли, что нам делить нечего.

– Бывший пресс-атташе "Спартака" и наш обозреватель Александр Львов рассказывал, что баню очень любил Горлукович, причем предпочитал париться в одиночестве. Кто в "Спартаке" ваших времен был главным любителем?
– Вася Баранов любил попариться.Тренеры по-разному к этому относятся, но при Олеге Ивановиче баня в отдельные дни была обязательной. Я вот песню-то написал, но из меня парильщик так, не очень. Мне бы градусов 60-70, чтобы посидеть, пропотеть. А если под сто, то убежать готов. 

 
– А в общественных-то банях хорошо парят…
– На нижней ступеньке нормально, не так жарко. 

 
– Квинси Промес рассказывал недавно, что Денис Глушаков его в парилке почти 15 минут удерживал. А из легионеров "Спартака" кто полюбил эту русскую традицию? 

– В мои времена так – никто. Застал Робсона, но точно не могу вспомнить. Наверное, Кебе тоже, да. 

 
– Вот Кебе слабо представляется в бане… 

  – Кебе… У меня чуть-чуть память уже подстерлась. Сейчас не скажу, каким он был парильщиком. 

 
– Плавно приближаемся к "Спартаку", следующая песня… 

  – …называется "Гордись всегда". Отдельная тема для меня – это болельщики. Никогда себя не считал супервратарем. И в соцсетях иногда читаю про себя: "Что это за вратарь?" Я благодарен Богу за то, что он мне дал такую возможность – играть в "Спартаке" и окунуться в эту атмосферу. И я очень благодарен болельщикам за поддержку и за то, что с их помощью испытал такие эмоции. Их не сравнить ни с чем!
Песня, скорее, от их лица. Я переживаю за клуб, за команду, но в большей степени я переживаю за болельщиков. Хочется, чтобы и на нашей улице, наконец, перевернулся КамАЗ с пряниками. Надеюсь, так и получится в этом году. А эта песня была написана в период, когда "Спартак" переживал не лучшие времена, когда было много критики, и не всегда по делу.

– Есть ли у вас предчувствие, что "Спартак" возьмет чемпионство в этом году?
– Не хочу об этом много говорить, чтобы не спугнуть удачу. Но я искренне в это верю, как и все болельщики. 

 
– Войцех Ковалевски сказал, что Фернанду – сердце современного "Спартака". У вас есть игрок, которого можете выделить? 

  – Так как я все-таки считаю себя вратарем, мне очень нравится Тема Ребров. Что и как он делает в команде и за пределами футбола, вызывает огромное уважение. А так все ребята молодцы. Это показал последний отрезок чемпионата. Товарищескую игру с "Жилиной" всерьез воспринимать не стоит. Футболисты под нагрузками, да и задачи на сборах ставятся другие. Но все молодцы. Не буду никого выделять. Будем надеяться на лучшее. 

 
– Самедов забил первый гол за "Спартак" после возвращения. Вы же с ним дружили?
- Искреннее желаю Сашке удачи, хочу, чтобы у него все получилось! Очень хороший парень. Рад за него, рад, что он одумался и вернулся домой (улыбается). Вот только болельщики у "Спартака" разные. Хочется, чтобы они его приняли по-доброму. 

 
– Болельщики разные, но все в восторге от Карреры.
– Читаешь его и радуешься. Не знаю, часто ли он дает интервью, но в тех, на которые я натыкался, видно, что он говорит искренне. Так, как думает. Даже когда ему задали вопрос про багаж: чья, мол, заслуга в успехе "Спартака", его или Аленичева? Здесь человек мог бы сказал, что это он так постарался, но Каррера ответил, что это заслуга всего коллектива. Всех упомянул: и болельщиков, и администрацию, и команду, и Аленичева. 

 
– В вашей спартаковской карьере был другой итальянец – Невио Скала.
– Мне очень с ним понравилось работать. Где-то, конечно, ему гайки закручивали, не давали работать. Не знаю его как человека, но его видение футбола было очень доступно и понятно. Для меня был один показательный момент. Я был тогда третьим вратарем, не попадал в заявку. Но благодаря Скале я все равно получал какие-то премиальные. Тем самым тренер показывал, что в команде все равны. Если не попал в состав сейчас, попадешь потом. Да, могут сказать, что я все о деньгах, но для меня это свидетельство того, что тренер заботится о коллективе. 

 
– Кажется, для итальянских тренеров вообще очень многое значит слово "команда".
– Да, да. Команда! Об этом говорит и то, что мы видим на поле сейчас. Празднования голов всей командой, и так далее. Здорово, что человек сумел найти слова для объединения коллектива. Все понимают, что слаженной команде легче решать серьезные задачи.

– Для вас было важно персональное общение с тренером?
– А это не всегда и нужно. Задача тренера – создать коллектив, пошутить, если видит, что ты напрягся, разрядить обстановку. 

 
– У кого из ваших тренеров было хорошее чувство юмора?
– Юрий Валентиныч Перескоков, Валерий Семеныч Клейменов. Это тренеры вратарей. Мы, голкиперы, большую часть рабочего времени проводим с ними. Главные тренеры же работают с полевыми игроками. Очень хорошие отношения и с тренером вратарей в пляжном "Спартаке" – Виталием Санычем Варивончиком. Коллектив собрался отличный. Внутреннее состояние в порядке. Все по-доброму. 

 
– Есть разница между жизнью команды в пляжном футболе и обычном?
– В плане дисциплины – нет. Чуть-чуть тренировочный процесс построен иначе. Здесь пять человек на поле. Если там стеночки, не стеночки, то в пляжном футболе все вверху. 

 
– Когда вы только попали в "Спартак", Романцев для вас, наверное, был небожителем?
– Да. Когда впервые оказался в Тарасовке, сел на кресло и вот так щипал себя за ногу, чтобы понять, сон это или нет. Ведь до этого ушел в армию, с футболом ничего не связывало, да и прошлое было такое непонятное, и в армии непонятно чем занимался… И тут раз! Привезли в Тарасовку. Сидел, смотрел, какое-то время просто не верилось. В какой-то момент – я это могу сказать точно – "Спартак" однозначно спас мне жизнь. Если бы не "Спартак", лежал бы где-то и меня доедали бы червяки. То, что было в прошлом, к хорошей жизни бы не привело.

– В одной из своих песен вы критикуете депутатов, которые ездят с мигалками.
– У меня раньше тоже была. Нелегальная. 

 
– Зачем?
– Ну, когда ездил далеко, нужна была. А вообще баловство все это. Неправильно жизнь воспринимал на тот момент. Сейчас по-другому отношусь ко многим вещам. 

 
– Вершите справедливость на дорогах?
– Стараюсь избегать конфликтных ситуаций, хотя иногда бывает. 

 
– По дороге к нам никаких эпизодов не было?
– У меня свидетель есть, подтвердит! Все было тихо и спокойно. 

 
– А теперь, я так понимаю, вы сыграете одну из моих любимых песен – посвящение корреспондентам.
– И моя тоже любимая (смеется). Если вдруг кто-то себя узнает, может какие-то выводы сделает. Понимаю, что ваша профессия сложная.

– Вас часто возмущало, что о вас пишут?
– В некоторых моментах не нравится, когда тебя переделывают. Даже постановка речи… "Я тебя люблю" можно поменять на "люблю я тебя". Вроде слова те же, а подача другая. Не люблю, когда криво расшифровывают. Думаю, неужели я так бездарно говорю! Очень не нравится, когда додумывают, пишут, не зная ситуации. Если не знаешь, не надо фантазировать, пиши правду. Хотя и правда не всегда нужна. 

 
– Сложно поверить, что такой крик души – только из-за отчета о матче "Авангарда".
– Накопилось. Так же, когда вышло то самое интервью "СЭ". Когда я только начал отходить, с человеком просто поговорили по душам, что-то для прессы, что-то – нет. А на следующий день позвонил дядька и спросил: тебе сколько заплатили, миллион или сколько? Я говорю: в чем дело? А он: ты что, не читал? Ну, купи, почитай. Я купил, почитал, и у меня вторая волна сразу пошла. Я сел, думаю: вот и поговорили по душам. Хотелось просто поговорить с кем-то, высказаться, а человек ведь мог позвонить и сказать: Алексей, почитайте. Понятно, что там диктофон лежал, что все это сказано было, но какие-то вещи, наверное, можно было опустить. Было и было! На ошибках учатся. 

 
– А про "долларов пятьсот" это вы, кстати, загнули!
– Я это так… Образно. В рифму чтобы было!

– Сейчас команды активно готовятся к возобновлению сезона.
– И у меня есть на эту тему песня. Шуточная, не воспринимайте всерьез. А то скажут: вот чем на сборах занимаются! Она была написана, когда я выступал в подольском "Авангарде". Мы находились на сборах на Кипре. Шел тринадцатый день…

– С каким тренером были самые тяжелые сборы?
– Не то что тяжелые, но самые неприятные были при Александре Петровиче Старкове, когда вратари бегали на равных с игроками. Мы должны были бегать в общей группе отрезки по 400 метров. Для меня бег вообще самое нелюбимое упражнение. Да, есть определенный объем, который нужно выполнить, но я считаю, что для вратаря большие объемы просто не нужны. Тогда мы выдержали. Может, это дало какой-то рост. 

 
– Все в один голос говорят, у Старкова помощник лютовал, Игорь Клесов.
– Не то чтобы лютовал. Считаю, так и должно быть. При нормальном построении команды один человек из тренерского штаба должен нагнетать. Желательно, чтобы это был второй тренер. А главному надо быть разумным и сглаживать все это ради баланса, чтобы не было перегибов. В команде должен быть человек, к которому игроки будут относиться с опаской. И если кто-то берет на себя такую роль – это заслуживает огромного уважения. 

 
– Так было во всех командах?
– Не везде, но такие были. Даже на уровне КФК.

– Когда оглядываетесь на свою жизнь, делите ее на "до" и "после"?
– Даже не знаю, поменял бы я что-то, если бы у меня был второй шанс. Я сильно оступался, были разные моменты. Но они привели к тому, что я имею сейчас и какое у меня мировоззрение. Может быть, если бы этого не было, я бы так сейчас не думал. Если бы в восемнадцать лет я имел мои нынешние мозги, уверен, жизнь сложилась бы по-другому. Но неизвестно, сложилась бы она так, как сейчас, если бы не было этих моментов. Как говорится, бог не пошлет испытания, которые ты не выдержишь. Очень рад, что жизнь моя сложилась так, и я живу с теми мыслями, которые у меня есть сейчас. 

 
– Что сказали бы себе восемнадцатилетнему?
– Бессмысленно что-то говорить. Все было так запущенно. Что говори, что не говори. Сейчас смотришь на молодежь и вспоминаешь себя. В семнадцать лет я думал, что уже взрослый. Сейчас племянник подрастает, ему семнадцать. Он, как и я тогда, считает, что все знает. Смотрю, идет молодой парень без шапки. Зачем? А себя вспоминаю: только вышел из дома, мама не видит, снял шапку и пошел. Сейчас понимаю, что нельзя так делать – можно все себе отморозить. Детские амбиции, хотелось показать, что уже большой, все знаю, все умею. И так – во всем. Все мы, к сожалению, через это проходим. Кто в молодом возрасте прислушивается – у того больше получается. 

 
– Давайте закончим весело. Вернем вас мысленно в лагерь "Ленинские искры", где вы пели "Гражданскую оборону". Споем?
– Споем! Значит, сегодняшнюю финальную песню посвящаю игрокам из "Нефтяника" 1981 года рождения! Вчера вечером начали с ребятами в переписке сочинять песню, чтобы я ее вам исполнил, но не хватило участников. Напоследок хочу пожелать всем здоровья, счастья и любви. От лица нашего клуба по пляжному футболу всех приглашаю на наши матчи. Скоро стартует зимний чемпионат. Приходите, будет весело, потому что пляжный футбол очень динамичный и интересный вид спорта. Нам нужна ваша поддержка!
А теперь – "Все идет по плану".

• Источник: «СЭ»
• Материал добавил: ★★шахтер80★★

оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи!