Игорь РАБИНЕР
из Абу-Даби

Трудно поверить, что всего год назад он играл в клубе, который стремительно катился в ФНЛ. Хотя и был там единственным светлым пятном, о чем после сезона говорили многие – в том числе, например, Леонид Слуцкий еще в бытность главным тренером сборной России.

Тогда Зобнин в нее еще не проходил. А теперь, сразу став, вопреки многим летним прогнозам, основным футболистом "Спартака", превратился в один из столпов команды Станислава Черчесова. Роман единственный, кто провел у него все пять матчей, причем четыре последних – по 90 минут. Когда главный тренер сборной, открывший Зобнина еще в "Динамо", сказал, что ему выпало произвести смену поколений, их с Ильей Кутеповым он имел в виду в первую очередь.

В "Спартаке" же 22-летний полузащитник, номинально центральный, проявил себя фантастическим универсалом. Нужно выйти слева в атаке – будьте любезны. Необходимо помочь на краю обороны – пожалуйста. В сегодняшнем футболе такие исполнители бесценны. Хотя и жалко порой людей становится: бросают на амбразуру, затыкают дыры – и игрок не знает, где проведет следующую встречу. Зато – выйдет на поле!

Зобнин в футболе и в жизни – два разных человека. Такое бывает. За пределами газона – очень спокойный, воспитанный, неиспорченный, рассудительный, на поле он преображается в бойца: жестко идет в любой стык, заводится и не хочет уступить ни в одном единоборстве.

Роман улыбается и подтверждает:

– Даже моя жена немножко обижается, что все эмоции, выплескиваю на поле – на тренировках и в матчах. А домой прихожу безэмоциональный. Стараюсь объяснить, что это мое любимое дело. И моя работа.

"Любимое дело", заметьте, в формулировке Зобнина стоит раньше работы. По-моему, это здорово.

КРОМЕ "СПАРТАКА", ПРЕДЛОЖЕНИЙ НЕ БЫЛО

– Легко было решиться на переход из "Динамо" в "Спартак", учитывая негатив фанатов бело-голубых к вечным соперникам? Или футболисты относятся к этому иначе?

– Конечно. Может, и не все, но большинство. В моем понимании футболист должен расти и добиваться результатов. Как можно сравнивать ФНЛ с премьер-лигой? А кроме "Спартака", конкретных предложений не поступало. Три миллиона евро (что были прописаны у Зобнина в контракте с "Динамо" как отступные. – Прим. И.Р.) не каждый клуб может заплатить.

– Как получилось, что внесли в договор именно три миллиона, а не больше? Ведь то, что у вас – хорошая перспектива, стало понятно достаточно давно.

– Наверное, благодаря агентам, которые смогли уменьшить сумму. Вначале планировалось пять миллионов.

– Честно говоря, вообще не понимаю, какие претензии можно предъявлять, учитывая, что вы и в динамовской школе никогда не учились, а перешли в клуб после академии имени Коноплева.

– Полностью соглашусь. Когда некоторые болельщики говорят, что я – воспитанник "Динамо", мне становится даже немножко обидно за академию Коноплева. Потому что эта школа полностью меня воспитала как человека и футболиста – становление личности там шло наравне с игрой. При этом благодарен "Динамо", которое дало мне дорогу в большой футбол. Но сложилось так, как сложилось.

– Вам же даже страничку в инстаграме из-за оскорблений пришлось закрыть?

– Да, где-то на три месяца. В лицо, кстати, никто ничего не говорил – все ограничилось соцсетями. Те, кого встречал, говорили: "Возвращайся в "Динамо". Только теплые слова слышал.

– Бывший автор "СЭ" Алексей Зинин, который сейчас занимает должность спортивного директора "Краснодара", прошлой весной рассказывал: "У Зобнина оклад – 400 тысяч рублей в месяц. Даже в клубе из нижней половины таблицы ему предлагали условия минимум в три раза больше. Но он оказался патриотом, сказал: "Хочу играть в "Динамо", деньги для меня не главное". Куда звали?

– Было такое. Команду называть не стану. Только уточню: моя зарплата в "Динамо" составляла даже не 400 тысяч, а 250. С бонусами – да, наверное, до 400 и дошло.

– За кого болели в детстве в Иркутске?

– Не поверите, но ни за кого! Лет до 16 вообще футбол не смотрел. Ни наш, ни иностранный. Любил только играть в него. Мой брат, который тоже был футболистом, смотрел все подряд, а мне это было неинтересно. Родители, которые сами, кстати, тоже не увлекались футболом, поражались: как же так? И даже когда в 16 начал следить за трансляциями, то без боления за кого-либо. Мне только очень понравился Тьерри Анри, в честь которого взял 14-й номер.

– Скоро сможете с ним сфотографироваться – француз сейчас второй тренер сборной Бельгии, против которой россияне в марте проведут контрольный матч.

– Серьезно?! Прикольно. Будет возможность – подойду, сделаю снимок.

АЛЕНИЧЕВ ДАЛ МНЕ МНОГОЕ

– В "Спартак" вас позвало руководство клуба или тогдашний главный тренер Дмитрий Аленичев?

– Интерес шел от Аленичева, и они все решили вместе с Сергеем Родионовым. У нас даже прошла встреча перед подписанием контракта, в которой участвовали все трое.

– Когда переходили, испытывали уверенность, что все пойдет так хорошо – и Новый год будете встречать основным футболистом не только в клубе-лидере, но и в сборной?

– Нет, конечно. Не ожидал такого. Где-то мне повезло. Помню первый матч Лиги Европы на Кипре. Играть должен был Ромулу, но за несколько дней до встречи сломался – и меня поставили вместо него в центр. А ведь я должен был сидеть на замене. Выступил удачно, и с того момента все пошло вверх.

– Не стало страшновато, когда после ответной встречи с киприотами уволили Аленичева – тренера, который хотел видеть вас в "Спартаке"?

– Вся команда оказалась в шоке от того поражения. Аленичев произнес после игры такую речь, что ребята поняли: он уйдет. Страшно не было. Если ты профессионал, то любой тренер к тебе отнесется с уважением. Наше дело – работать и доказывать.

– Можно сказать, что вы шли конкретно под Аленичева? Или просто в "Спартак"?

– Хороший вопрос. Я шел в "Спартак". К тренеру Аленичеву.

– Он успел вам что-то дать?

– Конечно – ведь месяц мы работали вместе. Он стал мне доверять, помогал осваиваться. На тренировках какие-то упражнения я для себя извлек. На самом деле Аленичев мне дал многое. В конце концов, именно этот специалист позвал меня в "Спартак", стал инициатором того, чтобы я пришел. И поставил на первый матч.

– После его ухода больше контактов с ним не было?

– Нет.

МАССИМО ЗАПРЕТИЛ ЯИЧНИЦУ

– И вот приходит Каррера – и вы уже через пару недель назвали итальянца самым сильным мотиватором, которого видели в жизни. Что вас так впечатлило?

– Не отказываюсь от своих слов. Может, встречал в жизни не так много тренеров – но он действительно может подобрать и сказать команде в нужный момент слова, которые каждый футболист поймет. Поэтому каждый матч мы проводим заряженными на полную.

– Но когда Массимо поразил вас больше всего?

– У нас абсолютно все изменилось. Не собираюсь оценивать, хорошо это или плохо – но все. От питания до тренировочного процесса. Каррера многое есть запретил, следит за рационом жестче.

– А правда, что здесь, на сборах, внес в черный список яичницу?

– Он и на базе ее запрещал. И многое другое. Выбора практически не осталось (Улыбается.) У меня с этим никогда проблем не возникало. Знаю свой организм, знаю, что мне можно.

– В отпуске вес никогда не набираете?

– Наоборот, только сбрасываю.

– Но как?!

– Меньше ем.

– Каррера – жесткий?

– Когда надо – да, когда не надо – нет.

– Как он нашел подход к россиянам, не зная языка? Вы же играете за него?

– Да, конечно. Видимо, подбирает такие слова, что выходим на поле и бьемся. И за "Спартак", и за тренера. Мы его всегда уважали. Видно, что человек хочет добиться результата – и как он хочет это сделать. И вместе с ним идем по этой дороге.

– Были у команды в этом сезоне какие-то неформальные встречи, допустим, в ресторане, обсуждали ли прошедшие игры?

– Конечно. И после побед, и после поражений, и в конце года. Встречаемся. И приходят все. С семьями. И тренеры.

– Семьей команда была уже в тот момент, когда вы в нее пришли?

– Не знаю, какой она была раньше. Но при мне мы становились ближе друг к другу с каждым днем. Сплотили нас, думаю, и победы.

– Но ведь случилась и серия из трех поражений, включая кубковое. Тогда не могли "посыпаться"?

– Нет. Где-то не везло, где-то выходили вторым составом. Но все равно понимали, что идем правильным путем. Поражения не сломили нас вообще.

– Черчесов в "Динамо" приводил вам цитату интервью Альваро Мораты о командном духе "Ювентуса" по сравнению с "Реалом"...

– "Тут семья, а там звезды". Было такое.

– А Каррера про "Ювентус" что-то говорит?

– Нет.

– Сейчас конкуренция резко обострилась, по одному футболисту пришло в каждую линию. Не опасаетесь потерять место в основе после прихода того же Самедова?

– Любой беспокоится за место в составе. Но все зависит от меня, от того, как буду тренироваться и себя показывать. Стану делать это хорошо – буду играть.

– Идут разговоры о возможном переходе на схему Антонио Конте в "Челси" – 3-4-3. Вы это уже ощутили?

– На данный момент ничего не наигрываем. На первом сборе нужно набрать физические кондиции.

ДО СЕЗОНА НЕ ДУМАЛ, ЧТО Я – УНИВЕРСАЛ

– Предполагали до сезона, что вы – такой универсал? И считали, на скольких позициях Аленичев и Каррера вас попробовали?

– Нет, не считал (Улыбается.) И не предполагал тоже. Думал, буду выходить в центре, как и начинал сезон. Но один тренер видит тебя на одном месте, второй – на другом. Ничего страшного в этом нет. Главное – не запутаться, где быть и куда бежать. Слева, справа, в центре, справа в защите... Четыре позиции, кажется.

– Какую назовете для себя самой комфортной – опорную зону, центр полузащиты ближе к атаке?

– Box to box. Как у Дениса Глушакова.

– А на какой все-таки некомфортно?

– Нет такой. Просто нужно время, чтобы разобраться. Ставят, допустим, правым защитником – надо понимать, когда и куда перемещаться.

– В динамовском дубле вас же и в центре обороны пробовали?

– Да, при Николае Ковардаеве. Поехал на первый сбор, он там меня в защиту ставил. Самое интересное, что в основе меня заметили именно тогда! Я выходил центральным защитником, и меня позвали в первую команду (Смеется.) А в детстве играл нападающим и чуть-чуть справа. Из атаки убрали, когда перестал голы забивать.

– Как чувствуете себя на левом фланге, где в "Спартаке" довелось провести много матчей?

– Там стараюсь уделять больше внимания обороне, помогать Комбарову. Иногда меняемся: он подключается, я его страхую.

– И все-таки вас не напрягает, что постоянной позиции в "Спартаке" у вас нет? Что вами, грубо говоря, затыкают дыры? Конечно, это ценно для команды, но хорошо ли для вас самого?

– Вообще никак не напрягает. Мне главное – чтобы выходил в стартовом составе. А играть буду там, где меня видит тренер.

– Беспокоит ли то, что никак не можете забить первый мяч в форме "Спартака"?

– Нет. Ситуация с голами меня вообще не волнует. Выхожу на поле с мыслью о том, чтобы команда победила. Если буду полезен в отборе – никаких проблем. При том, что почти в каждом матче есть моменты, и всегда не хватает чуть-чуть, чтобы забить. Но пока не везет.

– По числу обводок в первой части чемпионата вы занимаете восьмое место в РФПЛ, в "Спартаке" уступая только Промесу. В дриблинг часто идете с юности?

– Да. Разговаривал с Сергеем Белоусовым, моим детским тренером, и он говорил, что у меня это еще с тех времен, и тогда обводка была одним из лучших моих качеств.

– Во взрослом футболе многие его теряют, предпочитают отдать ближнему.

– Да, боятся ошибиться. У меня, не скрою, такое тоже бывает. Просто нужно знать, в каком моменте можно обыгрывать, в каком – не стоит.

У ГЛУШАКОВА СТАРАЮСЬ УЧИТЬСЯ ЛИДЕРСКИМ КАЧЕСТВАМ, У ФЕРНАНДУ – ПЕРЕДАЧАМ, У ДЖАНО – ТЕХНИКЕ

– Перед сезоном вы говорили: "Посмотрим, как я готов к давлению". К каком выводу пришли?

– Когда идут победы, особого давления не чувствуешь – только поддержку. Так что пока не ощущал этого. Надеюсь, что и не стану.

– Зато почувствовали, что такое средняя посещаемость в 30 тысяч человек после трех-четырех, которые чаще всего ходили на "Динамо".

– Разница, конечно, огромная. Играется совсем по-другому. Энергия болельщиков очень чувствуется, заряжает, несет вперед. Те матчи, которые вырывали в концовках, – "Амкар", "Рубин", – думаю, во многом благодаря тому, что нас поддерживали до конца.

– Над какими качествами вам нужно работать больше всего? В чем прибавлять?

– Во многом. Левая нога, отбор, игра головой. Всего по чуть-чуть. И если есть сильные качества, их тоже нужно развивать, чтобы расти и стремиться стать лучше.

– Ну, прыгать как Зе Луиш вы все равно не сможете.

– Это, конечно, от природы (улыбается).

– Не только. Он несколько лет занимался волейболом.

– Да? Не знал. Но все равно можно натренировать чуть более высокий прыжок, чем у меня сейчас. Вообще, в "Спартаке" у каждого опытного игрока есть чему поучиться. Как Фернанду делает эти передачи на 50-60 метров прямо в ноги партнеру! А какая техника у Джано! У Глушакова стараюсь учиться лидерским качествам, которые очень видны.

– Может он вам "напихать"?

– Не только мне – любому, капитан. Я ему очень благодарен за помощь при адаптации. Глушаков постоянно подходил, спрашивал, как дела, есть ли проблемы. Сейчас мы так же помогаем освоиться нынешним новичкам, чтобы они быстрее почувствовали себя своими. Тот же Джикия – хороший парень, общительный.

– Зе Луиш и Луиз Адриану – прямые конкуренты по позиции – в отеле не разлей вода. Не удивлены?

– Нет. У нас вообще вся конкуренция – только на поле. Нет такого, чтобы кто-то с кем-то не общался. А Адриану – веселый парень.

– Кто главный весельчак в "Спартаке"?

– Наверное, Ещенко. Из молодых – наверное, Давыдов.

– Это вы в "Спартаке" Дзюбу не застали.

– Зато в сборной вместе выступаем. Там по шуткам Артем – номер один.

– Насколько легко вы вошли в коллектив? Кто ваши лучшие друзья в "Спартаке"?

– Вошел очень хорошо, все встретили дружелюбно, никаких проблем не возникало. В "Спартаке" внутри нет никакого негатива. Дружу больше с молодыми ребятами. Больше всего – с Кутеповым, с которым знакомы еще с академии Коноплева.

– Он и стал вашим главным, можно сказать, проводником в "Спартак"?

– Чтобы прямо проводником – нет, но при переходе учитывал, что там есть мои знакомые, молодые ребята. Это немаловажно для адаптации.

– Вы с Кутеповым – молодые, но серьезные: в 22-23 года оба с семьями, с детьми. Редкий случай.

– У каждого человека – свои цели. Кто хочет – гуляет, кто хочет – заводит семьи и добивается каких-то результатов. Я выбрал второй путь. Он мне нравится, и вообще ни о чем не жалею. С будущей женой познакомились в Тольятти, и когда меня пригласили в "Динамо", привез ее сюда. Потом сделал предложение. Сейчас у нас восьмимесячный сын Роберт.

– Необычное имя.

– У нас – четыре "Р". Я – Рома, жена – Рамина, собака – Ричи. Поэтому и ребенка решили назвать на "Р". И если у нас будет девочка, имя уже готово (Улыбается.)

– Поскольку ребенок такой маленький, жена в Абу-Даби и не приехала?

– Да, сын еще не ходит. Но, думаю, через год, если разрешат, позову. И мне не будет здесь так скучно. Мы и 2017-й встречали в Москве, потому что ребенок пока "невыездной". Хотя и потому, что у нас с женой примета: на Новый год обязательно должен быть снег, мороз. Много раз встречал праздник в Иркутске, а там выше минус 30 в это время обычно не бывает.

– Это ведь жена посоветовала вам взять 47-й номер?

– Да. Я спросил, какие ей нравятся цифры. Ответила: 4 и 7. Я на тот момент был в дубле "Динамо", и можно было брать только номера от 30-го. Так и решили – 47-й. А в Тольятти у меня был, как у Анри, – 14-й.

НА ПЕРВОМ МЕСТЕ ФУТБОЛ, А НЕ ДЕНЬГИ

– Знаете ли вы, что у вас, иркутянина, есть знаменитый земляк – болельщик "Спартака"?

– Мне из Иркутска пишут много спартаковских болельщиков, но чтобы кто-то один... Нет, не знаю.

– Пианист Денис Мацуев.

– Серьезно? Ничего себе! Заочно, конечно, его знаю, но лично не знакомы.

– Он недавно сказал, что возлагает на вас особые надежды.

– Буду стараться их оправдать (Улыбается.)

– А какие надежды возлагаете на себя вы сами? Чего стремитесь достичь в футболе?

– Хотелось бы выступать и чего-то добиться в одном из ведущих европейских чемпионатов, сыграть много матчей в сборной. Стать чемпионом России в составе "Спартака". Но большая цель – все-таки Европа.

– Какие-то предпочтения есть?

– Больше по вкусу бундеслига.

– Сколько еще сезонов отводите себе в РФПЛ?

– Не хотелось бы уезжать после 28-29 лет. Может быть, после домашнего чемпионата мира.

– Многие футболисты говорят, что хотят в Европу. А потом получают хорошую зарплату здесь – и забывают о прежних желаниях.

– Конечно, много таких случаев. Но для меня деньги не на первом месте – футбол.

– Допускаете, что всю карьеру проведете в России?

– Возможно и такое.

– По сей день жива мечта о "Челси", которая появилась, когда вас отправили туда на двухнедельную стажировку от академии Коноплева?

– Да. Я и слежу за ними. Тем более, у них Конте главный тренер, лидируют, отрыв большой. Интересно.

– Каррера что-нибудь про Конте рассказывает?

– Вообще ни разу.

– Как оказались на той стажировке?

– С каждого возраста по одному лучшему футболисту приглашали. Поехали туда вместе с Кутеповым – он от 93-го, я от 94-го года. Тогда и сблизились, кстати. До этого особо не знали друг друга, а тут появилось время пообщаться. В итоге сейчас встретились в "Спартаке".

– С Романом Абрамовичем в Лондоне познакомились? А может, он заезжал в Тольятти – ведь академию финансировали его структуры.

– Нет, не довелось.

ГОТОВ БЫЛ УЕХАТЬ ИЗ "ДИНАМО" В "БРЮГГЕ". НЕ ОТПУСТИЛИ

– Вы разобрались, откуда в год вашего дебюта в основе "Динамо" росли ноги у дикого слуха об интересе "МЮ"?

– Нет. Мне было смешно все это читать. Воспринял как шутку. И в команде меня на эту тему "травили". Габулов, Жирков, тренеры – тот же Мирослав Ромащенко...

– А какие-то реальные варианты из-за границы, кроме "Брюгге" за полгода до ухода из "Динамо", имелись?

– Только разговоры – например, о ПСВ. Конкретный вариант – только с бельгийцами. Меня он заинтересовал. Хотел попробовать, тем более, команда выступала в еврокубках. Но "Динамо" не отпустило.

– Тогда уже было понятно, что не переподпишете контракт с бело-голубыми?

– Как раз-таки все шло к тому, чтобы подписать. Не хотел бы обсуждать, что произошло не так. Были разговоры, обещания. На словах все прекрасно, в клубе вроде готовы, а на деле ничего не получилось. И с "Динамо" пришлось попрощаться.

– Когда вы поняли, что дело идет к вылету?

– Стало ясно, что дела плохи, когда зимой продали в "Зенит" Жиркова и Кокорина. Мы стали понимать, что будем бороться за выживание. Ведь нас никто не усилил. И все пошло по наклонной. После поражения от "Кубани" в предпоследнем туре осознал, что, скорее всего, вылетим.

– В шоке были, когда это произошло?

– Еще в каком. Помню, после поражения в последнем туре от "Зенита" все сидели в раздевалке, как выжатые лимоны. Сказать было нечего. Уходить в отпуск в таком настроении врагу не пожелаешь. Мы старались, боролись как могли. К тому, что бились, ни у кого вопросов нет. Но, к сожалению, вылетели.

– А что за безумие было с назначением тренера дубля Сергея Чикишева и.о. главного за три тура до финиша?

– Это вопрос к руководителям "Динамо". Не знаю, что творилось у них в головах и на что они рассчитывали.

– Болеете за "Динамо" в ФНЛ?

– Конечно. Когда есть свободное время – смотрю матчи. Общаюсь с Морозовым, реже с Данилкиным.

НА ПРОСМОТР В "СПАРТАК" ПРИЕЗЖАЛ В 13 ЛЕТ. НЕ ВЗЯЛИ

– У вас одна за другой закольцовки судьбы. С Кутеповым – сначала в Тольятти, потом в "Спартаке". Хоть футболом в детстве и увлекались, с братом захаживали на матчи иркутской "Звезды", где тогда играл Глушаков.

– Да, было. Я Денису рассказал об этом, он удивился. Поболтали о футболистах из той команды – кто остался, кто ушел...

А еще приезжал на просмотр в "Спартак". Мне было лет 13. В академии Коноплева сложилась одна сложная ситуация, меня выгнали – с тренером поругался. Приехал в "Спартак". Не взяли. Перешел уже теперь, со второй попытки (Улыбается.)

– И капитан Глушаков, как он рассказывает, как следует вас в баньке пропарил.

– Восстанавливались в бане, а Денис любит всех с веничком попарить. Он сам дольше всех и выдерживает. Еще – Ещенко. Наверное, также и Комбаров.

– А иностранцы?

– Они все – туристы (Смеется.) По минуте в парилке проведут и выходят. С Квинси, правда, там не сидел.

– Еще один оборот судьбы – на стажировке в Лондоне вы во все глаза смотрели на выступавшего тогда в "Челси" Жиркова, а потом оказались с ним в "Динамо".

– Нам было лет 16-17, мы тренировались с дублем "Челси". А там ребята 18-19-летние, уровень хороший. Опыта набрались, почувствовали разницу. С нами там Лэмпард работал, восстанавливался после травмы. Пусть он на тот момент был не в форме, на спокухе такие передачи раздавал!

– По именам вас с Кутеповым запомнил?

– Не думаю (смеется). И вел он себя нормально. Там никто как звезда себя не ставит.

– Когда приехали обратно, зависть у сверстников не возникла?

– Нет. Привез им футболок и шарфов с автографами. Вернувшись, я уже попал в команду КФК. Там были взрослые ребята. О зависти не могло быть и речи.

– В "Челси" существует традиция "прописываться" в команде при помощи пения какой-нибудь песни. Жирков спел так, что Карло Анчелотти потом с содроганием об этом в автобиографии вспоминал. В "Спартаке" что-то подобное есть?

– Слава богу, нет. А то петь совсем не умею.

– А что умеете?

– Только немного в футбол играть (Улыбается.)

– Какие качества вам помогают это делать, какие – мешают?

– Знаю, чего хочу достичь в спорте. И иду к этой цели. Ничего мне не мешает и не может помешать. Если чего-то захочу – несмотря ни на что, добьюсь.

ВОСХИЩАЛСЯ ВАЛЬБУЭНА

– В черчесовском "Динамо" вы играли в крутом составе. Кто поражал больше всех?

– Восхищался Вальбуэна. Вот это реальная звезда. Как он обращался с мячом, что вытворял на тренировках – фантастика! Не только француз, но и все они дали очень многое для моего развития. У иностранцев немножко другой менталитет, постоянно улыбаются, помогают.

– Вы как-то упоминали, что после неудачного дебюта в Лиге Европы с "Наполи", когда вас удалили в первом тайме, Черчесов не разочаровался в вас, поддержал. Каким образом?

– В следующем матче со "Спартаком" выпустил меня на 25 минут. Мне это очень помогло. Еще и возраст был такой, что прессу не читал, не знал, что вокруг происходит. Это сейчас и читаю, и на критику внимание обращаю. Хотя и не сказать, что болезненно к ней отношусь.

– Когда пошел слух об интересе "МЮ", Ромащенко, первый помощник Черчесова, сказал вам: "Какой "Манчестер", если у тебя на 60-й минуте ноги сводит?" А что он говорит сейчас, в сборной?

– Он мне всегда помогает, за что ему большое спасибо. Мы иногда общаемся в сетях, у нас есть номера телефонов друг друга. Сейчас, конечно, Ромащенко не говорит про ноги – их уже не сводит. Тогда шла адаптация к премьер-лиге – поэтому, наверное, такое и происходило.

Но в сборной у меня все равно есть и хорошие, и плохие матчи. Если чем-то недоволен – может и подсказать, и "напихать". Это нормально. Но и хвалит, если сыграл удачно, молодцом называет.

– Расскажите тогда и о втором тренере "Спартака" – Романе Пилипчуке. Все говорят, что у него большая роль в штабе Карреры.

– Так и есть. Он постоянно разбирает соперника, дает нам полную информацию, как нужно против каждой команды атаковать и обороняться. Все, что касается оппонентов, – к нему. И на установке, и в перерывах может подсказать. В каждом матче это происходит, и эти тактические подсказки помогают. Для нас это очень ценный козырь.

– Пять матчей за сборную, четыре из которых – по 90 минут, говорят, что Черчесов рассчитывает на вас как на основного исполнителя.

– Все в моих руках. Хочу выступать в сборной, поэтому буду стараться и дальше, чтобы играть по 90 минут.

– Сам Черчесов говорил, что вы один из тех, на кого он хочет сделать ставку в сборной?

– Нет.

– Но его можно назвать вашим крестным отцом в большом футболе?

– Если человек стал мне доверять, выпускать в таком составе "Динамо" – конечно, да. А теперь и в сборной.

– Когда он говорит, что знает вас лучше, чем вы себя, – что имеет в виду?

– (Улыбается.) Если это произносит – значит, так и есть. Черчесов знает мои лучшие качества. И изучил как человека, поскольку мы долго проработали в "Динамо". Так что, наверное, это правда.

– Был момент, когда он мог обидеться – когда одно из агентств процитировало вас, что якобы Кобелев для "Динамо" лучше Черчесова. Вы даже позвонили Станиславу Саламовичу, чтобы извиниться.

– Да, журналисты мои слова перевернули. Черчесов отнесся с пониманием. Конфликта и не было.

– В итоге "Динамо" с все равно приличным составом вылетело. В этом не может не быть какой-то вины тренера Кобелева.

– Все виноваты. И мы, футболисты, и тренер.

– Черчесов в национальной команде другой, чем в "Динамо"?

– В принципе такой же. То же, что он прививал в "Динамо", пытается привить и в сборной.

– Можно сказать, что вы Черчесова боитесь?

– Побаиваюсь. Как и Массимо.

– На штрафы у них когда-нибудь нарывались?

– Не могу вспомнить, чтобы меня хоть раз в карьере штрафовали.

– Летало ли что-нибудь по раздевалке после матча с Катаром?

– Бутылки. Это нормальная реакция. Проиграли беззубо вообще. Но лучше уступить в товарищеском матче и сделать выводы, чем на официальном турнире.

ИЗ ДЕТСТВА ПОМНЮ ЦЕЛЛОФАНОВЫЕ ПАКЕТЫ НА НОГАХ, КОГДА ИГРАЛИ В МОРОЗ

– Ваш отец – летчик гражданской авиации.

– Да, в авиакомпании S7.

– Родители не хотели, чтобы вы пошли по его стопам?

– Нет, мне в принципе ничего не навязывали. По какой дороге хотел пойти – по той и шел. Считаю это правильным.

– Брат в итоге обе ипостаси совместил.

– В футболе у него не получилось – заканчивал во второй лиге. Поэтому посчитал нужным пойти летать, чтобы была профессия и постоянный заработок. Ему еще год остался учиться.

– Сами летать случайно не боитесь?

– Нет. Как можно при таких генах? (Улыбается.)

– А в "Спартаке" у кого-то есть аэрофобия?

– Не замечал.

– Сами за штурвал вместе с отцом не садились?

– Однажды он меня вез – в Иркутск летели. Посадил в бизнес-класс, но в кабину не разрешил. Хотя я очень хотел. Там камеры – нельзя.

– Что из иркутского детства больше всего вспоминается?

– Деревянный зал, где мы в футбол гоняли. Еще – зима, сильный холод, целлофановые пакеты на ногах, которые надевали, когда по снегу играли. Зима-то в Иркутске суровая.

Тем не менее, игрочков-то приличных немало из нашего города вышло. С Ещенко иногда вспоминаем Иркутск, он следующим летом позвал меня туда на турнир, который организует. С Гранатом, который переехал к нам из Улан-Удэ, у нас вообще один тренер был.

– Еще один ваш земляк – Федор Кудряшов. В сборной не обсуждали тему его прыжка в матче с "Ростовом", за который ему дали красную карточку?

– (Улыбается.) Нет, ни разу.

– Но вы на него не злы?

– Нет. Красная карточка. Все на благо команды. У меня точно никакой злости. Может, у него – за то, что красную показали.

– В Иркутск часто ездите?

– Уже года четыре не был. Родители-то в Москве, друзья детства тоже поразъезжались. Только бабушка там живет, с ней по телефону разговариваем. Но на Байкал хорошо съездить, рыбки поесть. Воздух там свежий, места красивые. Здорово.

– Учитывая, что спортом отец не увлекался, как родители отнеслись к вашему футбольному увлечению?

– Они видели, что у меня получается. Потому и решились отправить в 11 лет в академию Коноплева. Меня заметили на турнире, я получил приз самому полезному игроку – при том, что был на три года младше партнеров по команде. И пригласили.

– Трудно родителям было пойти на этот шаг? Вы же еще были совсем маленький.

– Не спрашивал, но, думаю, очень трудно. Сейчас у меня самого ребенок, и все понимаю. Может, и не смог бы так поступить. Но сам сказал, что хочу поехать. Там первое время, конечно, было тяжело. Полгода скучал, плакал. Со временем привык. Тем более с теми идеальными условиями, которые там были.

БУДЬ Я ОДИН, ГОЛОВА ОТ ЗАРПЛАТЫ МОГЛА БЫ ЗАКРУЖИТЬСЯ. С СЕМЬЕЙ – НЕТ

– Вы рассказывали, что, когда начали подниматься, отец вас подначивал: мол, звонки не сбрасывай, когда будем набирать.

– Сейчас уже такого нет. Я сам повзрослел, многое осмыслил. Не считаю себя какой-то звездой. Обычный человек.

– Уверены, что от денег голова в какой-то момент не закружится?

– У меня семья, ребенок. Может, если бы был один, и закружилась бы. Но уже за других людей отвечаю, не только за себя. Поэтому, думаю, такого не будет.

– Родители по-прежнему в Иркутске живут?

– Нет, под Москвой. Только они в Домодедове, а я в Химках. Переехали года два назад, отцу нужно было по работе.

– Продолжаете общаться с людьми из академии Коноплева?

– Сейчас ездил туда. Говорил с детишками, с тренерами и учителями из тех немногих, кто остался. Очень тепло все было, ностальгию почувствовал. Было что вспомнить.

– Они сами позвали?

– Так получилось, что обо мне документальный фильм снимают к чемпионату мира. И люди, которые занимаются съемками, как раз и инициировали мою поездку в Тольятти. Можно сказать – домой.

У нас была классная академия. В каждом возрасте были лучшие футболисты со всей России, на всех турнирах занимали призовые места. А тренеры какие! Уровень очень высокий.

– Сейчас там уже не те условия?

– Теперь академия работает на Самарскую область, все футболисты идут либо в "Крылья", либо во вторую лигу, в "Ладу". Деньги уже не те, но работа ведется. Ничего не заглохло, все в порядке.

– С Аланом Дзагоевым по Тольятти были знакомы? Или четыре года разницы – слишком много?

– Были, хотя и не сказать, что слишком близко. Ходили вместе в манеж вечерами, играли. Спустя много лет он даже меня вспомнил, поздоровался. Это было после матча "Динамо" – ЦСКА в прошлом сезоне. Я в автобус шел, а Алан меня окликнул. Оказалось, помнит (Улыбается.) Сейчас в сборной уже регулярно видимся.

– Там сейчас большая группа выпускников академии Коноплева – вы двое, Кутепов, Крицюк, иногда Емельянов.

– Вот видите, как работала академия. Побольше было бы таких школ, вкладывали бы деньги в детский футбол – и у сборной выбор был бы намного больше. Но и переход из юношеского футбола во взрослый – тоже большая проблема. В нашем возрасте было много талантливых ребят, которые никуда не пробились. При том, что мы сверстников из "Баварии" обыгрывали! А вылезли только Коробов из "Урала", Морозов из "Динамо" и я. И у нас была такая академия, что никаких проблем с режимом не возникало. Но пробились всего трое.

– Меня вот что поражает. Играем с Катаром, и после первого тайма у соперника изрядное преимущество по владению мячом. Катар лучше России работал с мячом! Как?!

– Видимо, все уже научились играть в футбол. Можно находить сколько угодно причин. Конечно, было стыдно. Каждому футболисту.

– Чего вы можете добиться на ЧМ-2018, учитывая ужас двух последних больших турниров?

– Любая команда может достичь самого высокого результата. Главное – очень сильно этого хотеть. И все станет возможно.

– Чемпионство "Спартака" – близко?

– Не близко вообще. Даже не вижу смысла сейчас об этом говорить. Впереди 13 встреч. И все они будут очень трудными. В этом году мы сплотились как команда, стали семьей. У нас нет разделения на россиян и иностранцев. Каждый друг с другом общается и шутит. И Массимо – с нами.

оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи!