Полузащитник московского «Торпедо» Динияр Билялетдинов рассказал, почему ему не удалось закрепиться в «Спартаке», отметив, что в команде была очень напряженная обстановка.

— Самой большой ошибкой было то, что вы поверили Карпину?

— Вот здесь соглашусь, — сообщил хавбек. — Многие меня отговаривали, но я сказал: «Ребята, я неконфликтный человек — разберусь». И сделал свой выбор.

— Андрей Тихонов говорил, что обстановка в команде была очень стрессовая. Постоянные штрафы, разное отношение главного тренера к россиянам и легионерам.

— Все так, и я не был к этому готов. Все шло от тренера, его штаба. Такой вот почерк. Условия для работы могут быть шикарные, контракты высокими. Вот сейчас и стадион появился. Но когда напряженность в коллективе становится нормой, когда регулярно случаются драки — наверное, это о чем-то говорит.

— У вас было желание подойти и спросить: «Валерий Георгиевич, вы мне очень нравились как футболист, я вас всячески уважаю. Но почему вы говорили, что я вам нужен, а играть не даете?»

— Оно появилось почти сразу. Ушел Эмери, пришел Карпин — и все закончилось. У меня была операция на приводящей мышце, я месяца три-четыре лечился. На предсезонке состоялся разговор, мне сказали, что я нужен. «Анжи» как раз распродал тогда игроков и хотел взять меня в аренду. Но я остался. Поверил, что пригожусь «Спартаку». Однако на деле не было и намека на то, что на меня рассчитывают. Пару раз я вышел на замену. Против «Динамо», помню, сыграл 10 минут. И все! Сопровождалось это различными разногласиями. Год для меня пропал… Мне просто не дали шанса реализовать себя, доказать свой уровень. Это было похоже на какую-то насмешку. Понял, что так продолжаться не может. Зимой отправился в «Анжи». Мне просто хотелось играть.

— Отношение к россиянам и легионерам в «Спартаке» Карпина было действительно разным? Поговаривают, с наших ребят тренер сдирал три шкуры, а иностранцам было позволено все.

— Должна быть здоровая конкуренция. Если российский парень на тренировках смотрится сильнее, он должен получать место в составе. Провел хороший матч, забил — вправе рассчитывать, что останется в основе. В «Спартаке» такого не было.

— Настроение такие вещи, конечно, не поднимали?

— Это все отражается на коллективе. Многие сейчас мне скажут: да ладно тебе, брось заливать. Но нет. Такие ситуации происходили не один год.

— Допускаете, что примерно в такой же ситуации был Дзюба, который пару лет скитался по арендам только из-за того, что не мог найти общий язык с Карпиным?

— Возможно, хотя я никогда и не сравнивал ситуацию Дзюбы со своей. Знаю, что Артем никогда за словом в карман не лезет, может открыто сказать, что думает, порой в резкой форме, и это не нравилось Валерию Георгиевичу.

— В «Эвертоне» могла возникнуть ситуация, когда кто-то из футболистов вставал и открыто выражал недовольство тренером?

— Бывало. Но скорее проходило в форме диалога. Есть игроки, которые закрываются, и им неудобно говорить в конфликтных ситуациях, а есть те, кто, наоборот, хочет снять напряжение. Зачастую если кто-то встает и высказывается, то это идет на благо команде.

— По зарплате вы что-нибудь потеряли после возвращения в Россию?

— Нет. Все то же самое.

— Как думаете, что теперь будет с Дзюбой до лета?

— Ссылка в дубль. Других вариантов, наверное, нет.

— Когда вам предложили перейти в «Торпедо», не появилась мысль, что это начало конца карьеры футболиста Билялетдинова?

— Нет. Мне интересен футбол в любых его проявлениях. «Торпедо» сейчас, может, и не котируется, но это тоже определенный вызов.

— Команда все-таки потихоньку двигается?

— Считаю, что, когда идет прогресс, это уже интересно. Я здесь полгода, и мне импонирует то, что вижу. Ребята наслаждаются игрой в премьер-лиге, матчами против ЦСКА и «Зенита».

"СпортБокс.ру"

оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи!