Андрей Тихонов – футболист уникальный. И дело тут даже не в восьми золотых медалях чемпионата страны, хотя в мире таких рекордсменов раз, два и обчёлся. У легендарного итальянца Паоло Мальдини, например, их на одну меньше. Тихонов удивительным образом сохранил любовь болельщиков даже тех команд, которые покинул. Никогда не сжигал за собой мостов, чтил людей, для которых выступал, и они всегда платили ему той же монетой. Благодарными аплодисментами. Даже тогда, когда по всем законам жанра должны были его освистывать – как соперника.

Ему 40, а он по-прежнему в порядке. Играет, забивает голы, щедро раздаёт передачи. Не с пузатыми мужичками на ветеранских турнирах, а в первенстве страны. Много ли вам известно столь замечательных людей? Ох, сомневаюсь…

И ещё. При всех своих регалиях Андрей остался на редкость дружелюбным, в высшей степени симпатичным человеком. Поговорить с таким "за жизнь" – удача для журналиста.

ЮБИЛЕЙ НА ВЫЕЗДЕ

— Андрей, для вас дни рождения вне дома уже, наверное, привычное дело?
— Вы правы. Проще вспомнить те даты, которые удавалось отметить дома, чем "выездные" дни рождения. Последних было больше. Прошлый юбилей, кстати, справил с семьёй – меня как раз из "Спартака" убрали. А так в основном – сборы, базы, гостиницы…

— 40-й день рождения застал вас в Краснодаре. В субботу, видимо, от звонков отбоя не было?
— О да, за день на телефонные разговоры ушло две тысячи рублей только на входящие звонки (смеётся). А за два часа тренировки на сотовый поступило шесть сообщений и 13 неотвеченных вызовов.

— Неожиданные поздравления были?
— Нет, наверное. Звонили люди, с которыми я либо общался когда-то, либо и сейчас продолжаю контактировать. Есть определённый круг друзей, знакомых – они и поздравляли.

— С семьёй, получается, вы праздник задним числом отметили?
— А никаких особых торжеств и не было. Есть примета: 40 лет не отмечают. Поэтому посидели в кругу семьи чисто символически, галочку, можно сказать, поставили и всё.

— Вы вообще придаёте какое-то особое значение круглым датам или для вас они ничем не отличаются от 39-го дня рождения или, допустим, 38-го?
— Ну как… Все этому придают значение. В 40 лет ты вступаешь на пятый десяток, правильно? Тут есть психологический момент. Сам бы, может, об этом и не задумывался, да не дают забыть. Постоянно напоминают. Журналисты, знакомые. Я лично чувствую себя вполне комфортно. И в 39 точно так же себя чувствовал.

— Вас не раздражают вопросы на возрастную тему?
— А что делать? Просто когда у людей нет чувства такта, когда им больше нечего спросить, они начинают расспрашивать про возраст. Причём в таком духе – сколько, мол, можно играть, уже старый и так далее. Конечно, беспардонность раздражает. Люди или невоспитанные, или просто не знают, как задать вопрос так, чтобы не обидеть собеседника. Может быть, словарного запаса не хватает, не знаю. Можно ведь тот же вопрос как-то по-другому сформулировать, деликатнее, иными словами, правда?

ЛЮБИМОЕ ДЕЛО – НЕ В ТЯГОСТЬ

— Судя по личной статистике – 25 матчей, из них 24 "от" и "до", 2 гола, 10 результативных передач – футбол вам по-прежнему не в тягость?
— Я наслаждаюсь футболом. Каждой игрой. Мне нравится это дело. Конечно, иногда после плохих матчей хочется всё бросить. А иногда дождаться не могу следующей игры.

— Моральная усталость не накапливается?
— Когда человек получает удовольствие от дела, которым он занимается, он не устаёт морально. Такое возможно, если ты выступаешь в плохой команде, играешь в футбол, который тебе не по нутру, и, к тому же, не добиваешься каких-то результатов. Это действительно тяжело. Но это явно не мой случай.

— На вас когда-нибудь накатывало желание бросить это всё к чёртовой матери?
— Было. И в 25 лет, и в 26. Допустим, после того же "Кошице" тоже хотелось всё бросить и закончить. Жуткий пресс нам тогда довелось выдержать. Ведь должны были проходить словаков – и не прошли. Накатывали тяжёлые мысли и впредь. Ненадолго, на час, может быть. А потом отпускало. Такого, чтобы я неделю бродил мрачнее тучи и обдумывал уход из футбола, точно не было. У меня нормальная семья, хорошие друзья – они выручали в тяжёлые минуты. До депрессий никогда не доходило.

— В одном из недавних интервью вы признались, что жена уже исподволь подталкивает вас к завершению активных выступлений. Так и есть?
— Когда пошли травмы, она действительно советовала заканчивать. "Ну чего ты мучаешься?" — спрашивала. Мне как раз две операции на менисках сделали. Одну, потом вторую. Тут уже и у самого предательская мыслишка закралась: неужели организм "посыпался"? Дай бог, чтобы эти травмы так и остались самыми серьёзными в моей биографии.

— Вижу, вам ещё поиграть охота.
— Желание есть. Всё будет зависеть от наличия или, наоборот, отсутствия серьёзного предложения. Я хочу получать наслаждение от футбола, а не мучиться.

— Город, лига имеют значение?
— Вы знаете, всё зависит от предложения. Если команда будет "под задачу", почему нет? Я не беру "Химки". Если они предложат остаться, останусь. А нет, так нет, никаких проблем. Я не обижусь. Всё-таки игра не стоит на месте, развивается, а я не вечный футболист. Может быть, какой-то другой команде ещё пригожусь, кто знает? Только желательно, чтобы она ставила перед собой серьёзные цели, стояла где-то наверху.

— Вам всего-то двух мячей не хватило, чтобы дойти до сотни в Премьер-Лиге…
— Серьёзно? Ничего страшного. Зато я в "Клуб 100" вошёл – точно помню, что 100-й мяч в Самаре провёл. А сколько их у меня всего за карьеру, я, честно говоря, даже не знаю, не считал.

СЛОЖНЫЙ ТУРНИР С БЕЗОБРАЗНЫМ СУДЕЙСТВОМ

— Насколько вам интересны выступления в первой лиге?
— Некоторые футболисты даже такой возможности всю жизнь лишены. Поэтому я повторюсь: главное, что занимаюсь любимым делом. Конечно, в первом дивизионе уровень ниже, чем в Премьер-Лиге. Но даже сюда попадают далеко не все желающие, а я вот и в 40 лет ещё играю (улыбается).

— Какими прилагательными охарактеризуете этот турнир?
— Напряжённый. Безграничный. География тут, что и говорить, очень широкая. Хорошо, что я в этом году вылет в Хабаровск и Владивосток пропустил. Правда, по уважительной причине: травма. Зато летал в Омск, в другие города. Добавлю этот ряд определением "тяжёлый". Очень сложный турнир. С безобразным судейством.

— В этом сезоне много говорят о скверной работе арбитров, о "странных" матчах. Раньше всей этой грязи было меньше или просто проблему замалчивали?
— Об этом реже говорили, и я объясню, почему. Раньше было меньше претендентов на выход в Премьер-Лигу, соответственно, меньше было напряжённости в первенстве, скандалов. Сейчас количество претендентов на повышение в классе увеличилось до пяти-шести клубов – возросло и число негативных моментов, о которых вы говорите.

— То, что "Химки" не преследуют внятной турнирной цели, вас не смущает?
— Ещё когда в воздухе витала идея объединения "Химок" с "Сатурном", было ясно, что область не в состоянии финансово потянуть два клуба Премьер-Лиги. Поэтому оставили одну. А бюджет второй не позволяет ей решать задачу выхода в высший дивизион. Такой цели мы и не преследуем.

— У вас не создаётся ощущения, что по сравнению с временами 20-30-летней давности в российском футболе осталось слишком мало собственно футбола? Вокруг только и слышишь – бюджеты, трансферы, зарплаты, откаты…
— Я понимаю желание людей заработать на футболе, но сомневаюсь, что это сегодня реально. Одно дело, когда команда играет в Лиге чемпионов, получает премиальные за участие, за очки, рекламирует своих футболистов и продаёт их. Это нормально. А когда тупо тратятся бюджетные деньги – по 20-25 миллионов долларов за год – и не происходит совершенно никакой отдачи, рано или поздно кто-то скажет: хватит. И перестанет бросать деньги в эту бездонную бочку.

МЕЛОЧИ, А ПРИЯТНО

— Вы в этом году изрядно покатались по стране. Как на периферии народ встречает восьмикратного чемпиона России?
— Нормально встречают. Везде за автографом подходят, я не отказываю. Конечно, кое-где встречаются и неадекватные товарищи – те, которые пьяные сидят на трибуне и кричат всякую ерунду. Я на таких стараюсь не обращать внимания. Смешной случай был в Казахстане. Мы с Титовым только приехали, вышли на первую игру. Идёт приветствие команд, болельщиков. И тут слышу вопль: "Тихонова порвать-разорвать!". Смотрю, стоит мужичок на трибуне, буквально в 20 метрах, покачивается. Пьяный в стельку! И надрывается. Мы с Егором давай хохотать – так смешно стало. Потом раз сто вспоминали этот момент…

— В повседневной жизни вас часто узнают?
— Узнают. В магазинах, в ресторанах. Бывает, какие-то скидки делают. Везде публичным людям предоставляют какие-то привилегии, бонусы. Таким образом, хозяева тех или иных заведений показывают своё отношение к человеку, уважение к нему. Это нормальные вещи, я считаю.

— А на улице, в торговых центрах люди шушукаться не начинают за спиной, пальцем не тычут?
— Нет-нет. Один автограф попросит, второй просто поздоровается, третий пожелает удачи. С чересчур назойливым вниманием я, к счастью, не сталкиваюсь.

— В вашей жизни был момент, когда в мозгу впервые мелькнуло: "Вот она, слава"?
— Конкретный день и час не вспомню. Но мне кажется, любому человеку, играющему в "Спартаке", определённая известность гарантирована по умолчанию. Если не знаменитость, так узнаваемость.

— Вам собственная популярность никогда не бывала в тягость?
— Ну, я не настолько часто бываю в общественных местах, чтобы она мне прямо-таки надоела…

ШКОЛА ВЫЖИВАНИЯ

— Единицам футболистов удаётся продержаться на высоком уровне до 40 лет. В вашем случае уместно говорить об армейской закалке?
— Наверное, это всё-таки гены. Здоровье не подводило. Кто-то и к 20 годам успевает не единожды побывать на операционном столе, а я только в 39 лет, считайте, узнал, что это такое. Подустали колени.

— Рассказать молодёжи о ваших приключениях в армии – наверное, и не поверит, что такое бывает?
— Может, и не поверит. Всё-таки наша юность пришлась на разные времена, можно даже сказать – на разные века. Тогда были одни жизненные принципы, теперь – другие. Нас родители воспитывали так, их – этак. Какой смысл пугать молодёжь страшилками из прошлого столетия? Люди живут настоящим, и их не волнуют мои проблемы 20-летней давности. Их интересует, какой я сейчас.

— Как вас занесло в места заключения?
— Как и всех. Все нормальные люди тогда шли в армию – было стыдно не идти. Я и пошёл. Ничего страшного.

— Многие перспективные спортсмены "служили" при клубах. А вы, получается, в бесперспективных ходили?
— Не знаю. Когда я в 16-17 лет играл за "Трудовые резервы" в родном Королёве, первый тренер в меня действительно не верил. А второй говорил: "Андрей, ты ещё будешь в высшей лиге играть". Думаю, это было видно по моему отношению к работе, к тренировкам, к людям.

— И всё-таки на два года вам пришлось о мяче забыть. Не было мучительно больно?
— За бесцельно прожитые годы? Нет, не было. Это время в самом деле оказалось вычеркнутым из футбола, но не из жизни. Я прошёл настоящую школу выживания. Сейчас армия и тогда – это небо и земля. У нас были все национальности от и до. Разные менталитеты, культуры. Поэтому легко не было. А как жизнь повернулась бы, останься я на "гражданке", могу только догадываться. Может быть, играл бы за ЦСКА-2.

— Была такая возможность?
— Нет, это я просто так предположил. Я должен был попасть в спортроту, но что-то там не получилось.

— И вас отправили охранять "зону". 18-летнему призывнику не было страшно находиться рядом с матёрыми уголовниками?
— Нет, уголовники были за забором. А я был с другой стороны – что страшного? К тому же в таком возрасте не всегда соображаешь, что вокруг происходит. В молодости на многие вещи смотришь проще: ну, дисбат, ну, тюрьма, что тут такого?

"чемпионат.ру"