"Расставание с игроками – моя инициатива"

Мне-то казалось, что в районе 20 декабря все тренеры команд премьер-лиги с их сверхнервной работой — сплошь по отпускам. Кто на морях-океанах, кто на горных лыжах, в зависимости от личных предпочтений.

Но Олег Кнонов – в Москве. Днем ранее отчитывался на совете директоров "Спартака". Перед нашим разговором встречался с Сергеем Родионовым,беседовал с новичком Айртоном Лукасом. А позже (должен же быть хоть какой-то уход в сторону от футбола!) собирался в "Театр у Никитских ворот" к его главному режиссеру, знаменитому спартаковскому болельщику Марку Розовскому, с которым его днями ранее познакомили пресс-атташе Леонид Трахтенберг и директор клубного музея Алексей Матвеев.

Часть нашего разговора как раз в такси по дороге в театр и состоялась.

– Что за спектакль? – спрашиваю Кононова.

– "История лошади". По рассказу Льва Толстого "Холстомер". А на днях был тамже на "Капитанской дочке". Просто фантастика! Как же слаженно, командноактеры работают!

– В общем, смотрите отчасти как тренер?

– А как же. Имел честь побеседовать с Марком Григорьевичем. И надеюсь на будущие беседы, если этот выдающийся режиссер и грандиозный человек не будет возражать. С ним очень интересно разговаривать обо всем на свете — и, в частности, о том, как он видит историю и современность "Спартака". Ему 81 год,он вживую наблюдал за всеми великими спартаковцами. Ему есть с чем сравнивать.

– В отпуск-то почему не поехали? Или собираетесь?

– Только к родителям в Курск на несколько дней — и все. Не люблю отдых.Прекрасно знаю, что, если куда-то выезжаю, то мне достаточно трех дней, а потом уже места себе найти не могу. Поэтому мой отдых — в Москве, и мне это нравится. Надо еще чуть-чуть подправить здоровье, встретиться с семьей — и за дело. А к возобновлению сезона готовлюсь уже сейчас. Отпуск у тренера —всегда штука относительная.

Последнюю фразу я вспомню спустя день, когда по интернету распространится иэнформация, что после совета директоров группе игроков предложили искать новые клубы. И начнутся вбросы, что якобы Кононов обговаривал с этими футболистами их будущее в "Спартаке", а клуб подставил его, приняв и озвучивив зпомимо тренера обратное решение.

Придется тренера еще раз побеспокоить и задать соответствующий вопрос. Не конкретизируя фамилии (ведь официально клуб еще ничего не объявил),Кононов четко разъяснил ситуацию в целом:

– Инициатива была за главным тренером. За кем же еще? На совете директоров сделал подробный анализ того, сколько у нас футболистов на каждую позицию. Разобрал тот период, который мы работали с командой, придя к выводу, что у нас много квалифицированных футболистов, которые не получают достаточно игровой практики. И высказал свои мысли о том, кто должен идти снами дальше, а с кем, на мой взгляд, нужно расстаться. Совет директоров меня ъъподдержал. Считаю это нормальным, делал так всегда. Так же было, например,в "Краснодаре". Мне же давать результат, я за него отвечаю.

– С этими игроками успели поговорить?

– Не со всеми. Футболисты сейчас в отпусках. После их возвращения с каждым пообщаюсь индивидуально. Вообще, такой совет директоров был впервые в моей тренерской карьере. Шел детальный разговор по каждому футболисту — и дубля, и второй команды, не говоря уже о первой. Все было очень тщательно исерьезно. Это произвело на меня впечатление.

Песня Басты, гол Симоняна и Гвардьола как образец

Главный тренер "Спартака" удивлял меня вовремя более чем двухчасовой встречи неоднократно.

Вот каким вы представляете себе 52-летнего Кононова? Наверняка таким, каким видите его во время матчей и пресс-конференций, - интеллигентным, вежливым, довольно флегматичным человеком из советского времени, всегда одетым с иголочки и говорящим тихим голосом.Затем начинаете домысливать — и, вероятно, приходите к выводу, что он оченьтрадиционен в пристрастиях. Допустим, музыкальных.

А он буквально на пятой минуте разговора, рассуждая о том, что постоянный прогресс каждого игрока для него не менее важен, чем место команды в таблице, вдруг берет свой смартфон и включает мне… Басту.

– Слышали его песню "Сансара"? – говорит.

Я не слышал. Баста в мой плейлист как-то, признаться, не входил. Как и любой другой рэпер. Немного другое поколение, а в музыке большинство из нас –консерваторы.

– Послушайте, слова фантастические: "В каждом наброске и черновике учитель продолжается в своем ученике". Для меня тоже учитель и ученик — одно целое.Игроки для меня — ученики. И если у каждого из них при мне не получается каждый день развиваться, узнавать что-то новое — какой смысл в моей работе?

Телефон Кононов вообще использует активно. С месяц назад Никита Симонян поделился изумлением. Леонид Федун пригласил его пройти в раздевалку"Спартака" после победы в первом кононовском матче — с "Крыльями Советов". А там новый тренер отозвал его в сторонку и вдруг показал на телефоне… видео его, симоняновского, супергола "Зениту". Переписанного, как выяснилось, в клубном музее.

Прошу показать его и мне. Гол и вправду сумасшедший. Ворвавшись в штрафную, Никита Палыч одним ложным движением отправляет двоихсоперников "в буфет", а потом с довольно острого угла по уходящей траектории резаным ударом бьет в дальнюю "девятку".

– Ну шедевр, правда?! – почти по-детски восхищается Кононов, и я понимаю, что понятие футбольной эстетики живо, если профессиональный тренер способен на такое восхищение. А тут еще и оказывается, что под него подведена целая философская база:

– Я этот гол футболистам "Спартака" показал. В качестве наглядного пособия.Рассказывал им перед тренировкой, в чем суть занятия, затем переключился на то, какую игру в нашем исполнении хотел бы видеть в целом. Тут и включил: вот,смотрите, "Спартак" так играл больше чем полвека назад! Серия коротких передач вперед, а потом — пример того, как нужно брать игру на себя в штрафной площади, обыгрывать и завершать. Гол Никиты Павловича их впечатлил: "Браво, класс!" А еще в музее я сфотографировал командные достижения "Спартака". И строчки из дневника Николая Петровича Старостина: "Не торжествовать при победах, не падать духом при поражениях".

Кононов вообще оказался философом. Спрашиваю, например, не было ли у него на протяжении тренерской карьеры моментов отчаяния, когда он говорил себе: может, вообще напрасно этим делом занялся? Слышу в ответ:

– Самый непростой период — когда ты не работаешь. Во время более или менее существенной паузы в голову приходят разные мысли. Но не о том, верно ли выбрал профессию, а о том, правильно ли делаю, что иду своим путем в тренерской карьере.

– В том смысле, что хотите добиться результата только через комбинационную атакующую игру?

– Да. Может, нужно упростить для себя задачу? Но потом все равно приходишь к выводу: это — мое. Просто не смогу тренировать иначе, мне это неинтересно.Нельзя изменять себе. Даже если не найдется клуба, который доверит мне работу главного тренера с моим подходом, – пойду в детско-юношеский футбол.И буду внушать мальчишкам именно свое видение игры.

– Согласны со Слуцким, сказавшим на днях, что игроки растут только тогда, когда команда играет в контроль мяча с большим количеством позиционных атак?

– Согласен. Но добавил бы сюда и быстрые атаки. Игрок растет, когда играет в атакующий футбол. И вообще, совершенствование игры идет только через атаку. Недаром об этом говорили и Йохан Кройф, и Пеп Гвардьола.

– Для вас по-прежнему образец – "Барселона" Гвардьолы образца 2009-11-го?

– Да. Гвардьола для меня — номер один. И не потому, что выиграл какие-то титулы и о нем много говорят. Немного с ним общался и, кажется, понял его философию, которая соответствует тому, что хочу видеть на поле я сам.Гвардьола развил идеи Йохана Кройфа по части сочетания игры в короткий паси в то же время агрессивного прессинга в отборе мяча.

У нас в Союзе было два полярных направления. Киевское "Динамо" Валерия Лобановского здорово прессинговало (и тренер в этом смысле был новатором даже для Европы), но у него не было коротких передач. А у Константина Бескова— наоборот: искусная комбинационная вязь, но без прессинга. Кройфу, а затем в еще большей степени его ученику Гвардьоле, удалось две эти, как казалосьмногим, параллельные прямые свести воедино. Кстати, знаете, как мне интересно сейчас слушать Сергея Родионова, который рассказывает много интересных фактов как о Бескове, так и о Лобановском, с которым он работал в сборной? Мне-то с Валерием Васильевичем познакомиться не довелось...

Верю. Потому что история, которую вы прочитаете чуть ниже, еще больше объяснила мне, до какой степени Кононов стремится впитывать новую информацию.

Совет Широкова, Высшая школа экономики и заоблачная мечта

Вскоре после начала беседы привожу тренеру цитату Слуцкого: "Работая тренером, научился не мечтать".Спрашиваю, согласен ли.

Кононов вежливо возражает. Приравнивает мечту к долгосрочной цели — и говорит, что в этом смысле тренер должен мечтать. "Лично для меня это очень важно. Потому что есть такое поверье: мечты всегда сбываются".

– Так какая у вас мечта, или, если хотите, долгосрочная цель?

Тренер улыбнулся:

– Мы уже говорили о ней с вами три с половиной года назад.

Тогда, весной 2015-го, Кононов сказал, ни много ни мало, – "выиграть Лигу чемпионов". Забыть такое было, конечно же, невозможно. Почему переспросил?Просто интересно было понять — приземлила ли его устремления окружающая действительность. Ничуть.

А где-то часа полтора спустя Кононов протянет ниточку к своему смелому тезису, когда я спрошу, почему он согласился возглавить "Спартак" мгновенно.Ведь в обстановке вроде тульской, где нет сверхзадач и истерии на трибунах после каждого поражения, работать проще.

– Вы же помните, с чего мы начали этот разговор, – лукаво улыбнулся Кононов. – С мечты. С долгосрочной цели. Вот поэтому.

И тут мне почему-то вспомнился призыв из той же песни Басты, которую вначале разговора включал тренер: "Мир переверни, небо опрокинь!". Даже если не удастся — одни помыслы вызывают симпатию.

Как и его стремление всегда учиться. Причем в его возрасте и с его уже более чем серьезным, 18-летним тренерским опытом — в самом что ни на есть прямом смысле. Студенческом!

Эта страница кононовской биографии, возможно, так и осталась бы неизвестной, если бы он сам не проговорился о ней буквально одной строчкойво время первого интервью в качестве главного тренера "Спартака"официальному клубному сайту. Его спросили, где и как он нашел 23-летнего аналитика Михаила Кожевникова, вошедшего в штаб красно-белых. Кононову помянул, что учился с ним в одной группе в Высшей школе экономики.

Готовясь к этой беседе и выискивая крупицы информации в немногочисленных ине слишком многословных интервью специалиста, я ухватился за эту строчку. И попросил Олега Георгиевича рассказать, что и когда привело его в ВШЭ. В ответ прозвучал занимательнейший, полагаю, монолог.

– Это произошло после ухода из "Ахмата". Давно хотел расширить свой круг знаний. В частности, о менеджменте. Ведь работа главного тренера не сводится к одному футбольному полю. Огромное значение имеет менеджерский аспект.Мы должны взаимодействовать почти со всей структурой клуба. С владельцем,генеральным директором, различными департаментами — селекционным,медицинским. И это не менее, а может, и более важно, чем работа с игроками на поле. Потому что, если произойдет разлад, и тренер станет чувствовать себя отделенным от клуба и его структуры, это со стопроцентной вероятностью повлияет на результат. В сотрудничестве и понимании единства целей кроется очень большая составляющая успеха.

Есть факультет "Менеджмент в игровых видах спорта" бизнес-школы RMA, и раньше я собирался пойти туда. Считаю: тренер, да и любой человек всегда, в любом возрасте должен двигаться в сторону обучения и знаний. Ты же работаешь с людьми и все время должен давать им что-то новое.

А потом, еще будучи тренером "Ахмата", разговорился на эту тему с Романом Широковым, который играл у меня в "Краснодаре". У нас сохранились теплые отношения, и Рома посоветовал мне Высшую школу экономики, где он сам учился. И после отъезда из Грозного я пошел получать дополнительное высшее образование по спортивному менеджменту, дающее сразу два диплома —Высшей школы экономики и Женевского университета.

– На очную форму обучения?

– Да. Занимался пять дней в неделю с десяти утра до восьми вечера. Начали в ноябре, а дипломную работу писали уже в июне. В промежутке между "Ахматом"и "Арсеналом" все мое время было занято этим. Лекции, семинары, домашние задания, экзамены, защита диплома… В общем, почувствовал себя студентом,словно вернулся во времена Смоленского института физкультуры. Это были иочень полезные знания, и расширение круга знакомств, причем средии интеллектуалов. Приезжали к нам и лекторы из других стран.

Обучение помогло мне систематизировать знания о том, как руководитель должен строить свою работу, каковы основы управленческого искусства в области маркетинга, строительства, юриспруденции. Слушаешь какие-то вещи по теории менеджмента, примеры, накладываешь на собственную практику: так,вот здесь я ошибся. А вот тут поступил верно, хоть и чисто интуитивно. Это очень многое дает!

– За время обучения в ВШЭ были предложения о работе?

– Были. Но хотелось довести обучение до конца и защитить диплом. Не люблю оставлять дела незавершенными. Хотя вот, например, после ухода из Тулы в"Спартак" были определенные переживания, чувство сожаления,недосказанности о том, чего не успел выполнить. Как и в "Краснодаре". А после Высшей школы экономики планировал поработать за рубежом.

– В дальнем зарубежье?

– В любом, но склонялся в пользу дальнего. Учил — и учу — английский, хотя,конечно, если бы знал, что точно куда-то поеду, взялся бы за язык гораздо серьезнее. Его учить нужно однозначно. Но возглавить клуб в Европе российскому тренеру сложно, а здесь со мной серьезно поработал Гурам Захарович (Аджоев. – Прим. И.Р.). Благодарен ему за то, что все так получилось. В "Арсенале" были замечательные игроки, и мы увлеченно вместе делали дело. Прощание было теплым и грустным. После победы в моем заключительном матче в Туле хорошо побеседовали в раздевалке. И сейчас продолжаем общаться.

– С кем еще из прежних работодателей поддерживаете отношения?

– С руководством "Севастополя", "Ахмата". Да, в Грозном получилось не все — я там впервые решил попробовать схему 3-4-3 с акцентом на атаку. Но мне это не удалось, поскольку ряд футболистов привык играть от обороны, и свои идеи до них в полной мере донести не сумел. Тем не менее мой уход не был связан с результатами, там была только семейная причина. Я бы остался, работал, для этого было все. Руководство относилось ко мне прекрасно, и мы поддерживаем теплые отношения.

– С Сергеем Галицким общаетесь?

– После отставки из "Краснодара" только один раз — на открытии "Арены Краснодар".

– А с Леонидом Кучуком, которому вы помогали в "Шерифе"?

– Давно не общались. Просто он живет на Украине, я — в России, и у каждого свои дела. Очень уважаю Леонида Станиславовича и благодарен ему за совместную работу.

Сторонник новаций.Единомышленник Романцева.Товарищ Тихонова

Тема приглашения 23-летнего аналитика Михаила Кожевникова все же слишкомнебанальна, чтобы не спросить об этомотдельно.

– Что же вас заставило так довериться молодому одногруппнику по ВШЭ, чтовы через несколько месяцев позвали его в "Спартак"?

– Кожевников — не просто аналитик, а профессиональный тренер. Он уже получил категорию В, собирается идти на А. Да, он очень молодой парень, но талантливый в плане аналитических способностей. Просто на данный моментеще не даю ему выходить на поле и проводить тренировки. Но уверен, что онспособен это делать. Пока Михаил нужен на том поприще, которое я ему отвел.Поверьте, у него очень много работы, а у меня очень высокие требования.Делает он ее с большим энтузиазмом. Из-за чего сильно недосыпает.

– А сами вы сильно увлечены новомодными футбольно-аналитическими штуками вроде xG, о которых в последнее время много говорят? Или переадресовываете их тому же Кожевникову?

– Я сторонник всех новведений, которые только придумываются в футбольнойсфере. Всем интересуюсь, очень многое хочу привнести в "Спартак". Не будураскрывать карты, но кое-что мы сейчас уже утвердили на совете директоров, зачто спасибо и совету, и лично Леониду Федуну. Думаю, не только перваякоманда, но и вся структура клуба пополнится современными нововведениями,которые считаю необходимыми. И компьютерными, аналитическимипрограммами, и медицинскими — касающимися физической подготовки иконтроля функционального состояния. Мы очень серьезно к этому относимся.

Кое-какие новации в своих предыдущих клубах Кононов уже успел ввести.Спрашиваю, например, общался ли он в бытность главным тренером"Краснодара" с Мурадом Мусаевым, тогда работавшим в клубной академии.Потому что, как мне кажется, мусаевские "быки" – это стилистически гораздобольше продолжение кононовской команды, чем шалимовской. С последним онне вполне соглашается, высоко оценивая и роль Игоря Шалимова. А о Мусаевеговорит:

– Мы мало пересекались, – говоритКононов. – Он был в академии, я в первойкоманде. Но все видеоматериалы с моихтренировок поступали в академию. Когдапришел в "Краснодар", там не было такого,чтобы тренировки снимались на видео,велись конспекты. Я это ввел. Может быть,коллеге просмотр этих записей что-то и дал.

– А в "Спартаке" с этим как обстоят дела?

– Сейчас разговариваем с тренерами, в первую очередь, "Спартака-2" имолодежной команды, выстраиваем принципы совместной работы. И сакадемией дальше планируем сотрудничать таким образом, чтобы требования кигрокам первой команды были и там.

Стремление к прогрессу сочетается в Кононове с глубочайшим уважением кфутбольной — и, в частности, клубной истории. Выразилось это, например, винициативе встретиться с Олегом Романцевым, прозвучавшей на первой же егопресс-конференции в "Спартаке". А главное, в самой встрече. И, поверьте, вэтом не было ни капли популизма, стремления понравиться фанатам. Этого уКононова нет вовсе. В противном случае, например, судьба Дениса Глушаковапосле его прихода была бы совсем другой…

– Мы с Романцевым встретились в спартаковской академии в Сокольниках, –рассказывает Кононов. Олег Иванович в моем понимании — выдающийсятренер. И не только из-за результатов. Он создал свой стиль как тренерскойработы, так и игры команды. Считаю себя человеком еще Советского Союза, ноне успел застать больших тренеров далекого прошлого — Гавриила Качалина,Бориса Аркадьева, Михаила Якушина, Виктора Маслова. В мою же бытностьсначала игроком, а потом тренером таких людей было только трое — Бесков,Лобановский и Романцев. И мы не имеем права этих людей забывать. Потомучто очень плохо, когда тренеры друг на друга похожи. Тогда и игра у ниходинаковая, а это неинтересно. Тогда нет развития, команд со своим лицом,футбола вообще.

Понимая масштаб Романцева, я очень хотел поговорить с ним, примерить своюработу к его идеям, спросить о той работе, которую он делал. И речь не столькоо конкретных упражнениях, сколько о направленности. Получил у ОлегаИвановича подтверждение своим мыслям. Их суть в том, что футбол — это игра.А многие тренеры уходят в тактику, причем с уклоном в оборону. То естьзаполняют пространство игры собой. Они больше объясняют и загоняют врамки, нежели футболисты играют и творят.

В этом случае мы видим на поле не творцов, а просто тупо делающих работуремесленников. Им же самим это неинтересно! Но они вынуждены выполнятьустановку. Так вот, Романцев был таким тренером, который давал возможностьфутболистам раскрываться и играть. С таким человеком можно и нужноразговаривать как можно больше. Очень хотелось бы, чтобы молодые тренерыне упускали такой возможности. Мне казалось, что стиль Бескова, Романцева —это и есть наш, русский стиль футбола. Где и смотреть приятно, и результатесть. Но сейчас такой игры очень мало…

– Вы в "Краснодаре" работали в тандеме с одним из самых известныхучеников Романцева — Андреем Тихоновым. Он ведь свободен после отставки из "Крыльев Советов". Не было мысли позвать его в штаб? Вглазах болельщиков это было бы очень популярным решением.

– У нас с Андреем прекрасные отношения, после "Краснодара" мы осталисьдобрыми товарищами. И работалось нам вместе очень здорово. Как раз в тотпериод и был наивысший подъем "Краснодара" – и по игре, и по результату.Хотя, конечно, хотелось еще большего. Что же касается его приглашения втренерский штаб "Спартака", то Тихонов готов трудиться самостоятельно.Думаю, ему работа ассистентом уже неинтересна и не нужна. Даже не хочу этутему с ним обсуждать, потому что вижу: он — главный тренер.

"Когда Бесков сказал: "Ты что,влюбился?" – я аж покраснел у трубки"

История о том, как более тридцати летназад Кононов, в ту пору полузащитникмогилевского "Днепра", едва не оказался вбесковском "Спартаке", уже облетела СМИ.Спрашиваю:

– Жалеете, что не перешли?

– Я даже тогда уже знал, что буду жалеть. Но получилось так, как получилось.

– Убедить вашу первую жену переехать в Москву было нереально?

– Да нет. Не собираюсь перекладывать ответственность на нее. Все зависеловсе равно от меня. И дело было не в ней, а во мне.

– Как вообще Бесков вас заметил? Выступления в могилевском "Днепре" –не самая эффектная витрина.

– Я сам не ожидал! Может, меня разглядел не сам Константин Иванович, а егоселекционеры. Получилось так, что я приехал досдавать сессию в Смоленск, гдеучился в институте физкультуры. Один из преподавателей сообщил, что меняищет Бесков. Я, конечно, не поверил. А местную "Искру" тогда тренировал ЛевПлатонов, один из преподавателей этого института.

– Платонов когда-то работал у Бескова селекционером.

– Может, как раз тогда, по совместительству. Позвонил ему, он сказал: "Где ты?Не можем до тебя дозвониться. Тебя вызывают в "Спартак". И мои однокурсникиговорили: весь Смоленск о твоем приглашении знает, а ты — нет.

– Как Бесков прокомментировал ваш отказ?

– Сказал: "Ты что, влюбился?" Я опешил, аж покраснел у телефонной трубки.Откуда он знает?! Ладно, говорит. Звони, мы тебя можем заявить в любоймомент как игрока второй лиги. Но звонить не стал. Где-то стеснялся. Да идумал, что он меня уже забыл.

– Но потом ведь было и второе предложение.

– Да. Настолько конкретное, что я уволился из "Днепра". Это была зима 89-го.Собираюсь выезжать в "Спартак" – и тут звонок. Константин Иванович позвонилсам. Сообщил, что ему пришлось уйти из команды, и извинился за то, что такполучилось. Великий тренер добавил: "Постараюсь помочь тебе в карьередальше".

– И помог?

– Он поговорил с известным тренером Виктором Корольковым, чтобы тот помогмне найти клуб. И Корольков посоветовал меня Юрию Семину в "Локомотив"! Всередине февраля 89-го поехал к нему на сбор в Хосту. Так что первый раз мы сЮрием Павловичем встретились как игрок с тренером.

Они тогда вылетали в Америку на коммерческий турнир, все визы уже былиготовы, а мне ее сделать уже не успевали. Семин посмотрел меня, сказал: "Мыберем тебя в команду. Пока будем в Америке, поиграешь за дубль".

– Почему же мы не узнали вас как игрока "Локомотива"?

– После возвращения основы на товарищескую игру приехал тренер ГеоргийБезбогин, который принял "Кубань". Юрий Палыч вызвал меня к себе, Безбогинсидел у него. "Хочу тебя оставить, но пришел мой друг, мы с ним раньше играли.Поезжай на первый круг к нему в "Кубань", а потом тебя заберу. Получишьпрактику в первой лиге и вернешься".

Но в "Кубани" у меня не получилось, и тема с "Локомотивом" закрылась.Сначала поехал в луганскую "Зарю", которую тренировал Анатолий Байдачный,потом — в Витебск. А с Юрием Палычем в следующий раз встретились, когда явозглавлял "Карпаты", а он — киевское "Динамо". Напомнил ему этот момент.Он вспомнил, но не сказать, что в деталях.

Первая победа в "Спартаке" – в день рождения отца-болельщика

Если раньше Кононов летал на стажировкик мэтрам — Гвардьоле, Юргену Клоппу,Карло Анчелотти, – то в последние годыстал выбирать нестандартные направления.

– Был в Бразилии, в штате Сан-Паулу, –рассказывает тренер. – Смотрел, кактренируется и играет "Коринтианс",наблюдал за матчами "Сан-Паулу", "Палмейраса", "Сантоса". Был даже на матчах четвертой лиги. И даже там, неговоря уже о топ-клубах, если хотеть, можно подметить интересные вещи вплане индивидуальной работы с игроками. Кстати, если раньше в Бразилиикоманды были больше заряжены на персональные качества игроков, то теперьпришло новое поколение тренеров, которые работают в европейском,тактическом ключе. На высоких скоростях, с прессингом.

– Бог ты мой, даже в футболе — глобализация. Где еще были?

– После завершения работы в "Ахмате" съездил в Салоники, в ПАОК.

– Иван Саввиди пригласил?

– Нет. Хотя, когда приехал, — как не познакомиться с главным футбольнымчеловеком в городе, который вытащил ПАОК из банкротства? Так вышло, что всвое время играл там во главе и "Карпат", и "Краснодара". Мне очень нравится,как работает главный тренер Рэзван Луческу, сын Мирчи. Также посетилсвященную для православия гору Афон. Познакомился с выдающимися людьмиправославной церкви. Это была прекрасная поездка, которая очень многое мнедала.

Беседуешь с Кононовым — и внезапно всплывают интересные, а порой итрогательные детали. Поездка на Афон — одна из них. А вот еще. Когдаговорили, например, о Марке Розовском, тренер упомянул, что режиссер на двагода младше его отца. Спрашиваю:

– Ваш папа — болельщик?

– Да, с юных лет. Очень переживает за команду и всегда говорит о том, какиеошибки я как тренер допустил (улыбается). У него как раз был день рождения,когда мы играли мой первый матч — 25 ноября с "Крыльями Советов". Для папыэто был важный день. И он был очень рад, что мы победили.

– Что ж вы об этом на пресс-конференции не рассказали? Постеснялись?

– Считаю, что там информация должна быть профессиональной, а не личной.Мои родные любят говорить: "Мы не хотим делать футбольное поле в нашейсемье".

– Отец болеет лично за вас или за "Спартак"?

– Он за "Спартак" с тех пор, как себя помнит. Для него была неожиданность ирадость, что мне предложили работу в этом клубе.

– Вы его предупредили заранее?

– Нет. До подписания контракта, как вы помните, была предыстория, все читалиновости, что возможен мой переход в "Спартак". И он меня об этом спрашивал, ая всячески уклонялся от ответа. Подтвердил, только когда уже подписал.

– Чем родители занимались до пенсии?

– Они простые труженики. Работали в Курске на резинотехническом заводе.Папа — бригадиром слесарей и вальцовщиков, мама — инженером-технологом.Низкий поклон им за все. В том числе и за то, что всегда приобщали нас ссестрой к занятиям спортом. Сестра — педагог, несколько лет назад ей вручализнак "Почетный работник общего образования РФ". Работала в детском саду, вмедучилище, в краеведческом музее — научным сотрудником, потомдиректором. Потом — в доме детского творчества.

– В матче с "Крыльями", с которого началась ваша спартаковская карьера,первый символический наносил великий хоккеист "Спартака" Александр Якушев, днями ранее принятый в Зал хоккейной славы в Торонто.

– Да, и мы познакомились прямо перед выходом на поле. Жаль, не быловозможности поговорить больше минуты. Я ведь в детстве мог стать хоккеистом,и Якушев был одним из кумиров. В хоккее у меня хорошо получалось, ездилиграть на "Золотую шайбу", причем не только по своему возрасту, но и состаршими. Если бы у нас в Курске был дворец с искусственным льдом, может,стал бы хоккеистом.

Перед игрой Александр Сергеевич пожелал удачи, и, когда мы выиграли, я счелего первый удар и пожелание за добрый знак (улыбается). Это легенда клуба инашего спорта. Очень приятно, что клуб проводит такие церемонии.